Перед нами построенная из блоков конструкция с заданным концом при наличии правила соединения блоков. Представим себе аудиторию, слушающую такую драшу. Все присутствующие знают, чем она должна закончиться, и как только даршан произносит «дальний стих», все в напряжении ждут, как же он придет к «ближнему стиху». Его искусство – выстроить нетривиальную цепочку. Заметим также, что чаще всего даршан не имеет «своего голоса», он сам как бы и не говорит, а лишь соединяет высказывания-толкования мудрецов предыдущих поколений, черпая их из сокровищницы Устной Торы[56]. Эти высказывания, в принципе, должны быть известны тем, кто изучает Тору (кто занимается Мишной – повторяет и заучивает наизусть Устную Тору). Поэтому, если драша произносится в бейт-мидраше, присутствующие могут пытаться предугадать, какой «блок» будет в цепочке следующим, как будет строиться цепочка птихты, или думать, какую цепочку они могли бы построить, оттолкнувшись от приведенного в начале толкования «дальнего стиха». Безусловно, здесь есть элемент своего рода интеллектуальной игры, основанной на определенных правилах, однако столь же очевидно, что он не является самоцелью, ибо понятие игры ради игры чуждо миру мудрецов Талмуда. Задача даршана – поучение, наставление, он должен высказать определенную мысль, донести до слушателей слово Торы. Однако он не может высказать эту мысль прямо,[57] ему следует заключить ее в определенную форму: необходимо не просто составить цепочку высказываний-толкований, но добиться того, чтобы именно за счет их сочетания выстраивалась нужная мысль. Напрашивающееся сравнение с мозаикой не вполне правомерно, ибо в отличие от цветных стекляшек, из которых составляется изображение, здесь каждое толкование-высказывание имеет свой собственный смысл, определенный отсвет которого падает на все остальные высказывания цепочки. Общая мысль возникает из взаимодействия смыслов каждого из блоков цепочки (это взаимодействие не исключает, кстати, определенного изменения смыслов). Подобным образом выраженная мысль имеет целый ряд особенностей: она, как правило, неоднозначна и многогранна, ее выявление требует труда, но и дарит радостью открытия, она отличается незавершенностью и побуждает к самостоятельной работе мысли. Такой способ проявления смысла неведом западной культуре, отсюда – трудности в восприятии этих текстов.

Мы попытались схематически представить структуру птихты и в общих чертах объяснить, как она «работает». Рассмотрим теперь конкретный пример птихты из сборника «Псикта де-р. Каѓана» (1:1):

(1) «Пришел я в свой сад, сестра моя, невеста (калá)...» («Шир ѓа-ширим» – «Песнь песней», 5:1).

Сказал р Азарья со слов р. Шимона:

– Вот на что это похоже. Разгневался царь на матрону[58] и выгнал ее из дворца. Через некоторое время решил он вернуть ее. Сказала она: «Уступи мне в чем-нибудь, тогда вернусь». В прошлом принимал Всевышний жертвы, будучи на Небесах, как сказано: «И обонял Б-г благоухание приятное...» («Берешит», 8:21), – а теперь спускается на землю, как сказано: «Пришел я в свой сад, сестра моя, невеста...»

(2) Сказал р. Ханина:

– Учит тебя Тора тому, каким должен быть обычай среди людей – чтобы не вступал жених под свадебный балдахин до тех пор, пока не получит разрешение от невесты. Ведь сказано: «...пусть возлюбленный мой в свой сад придет...» (там же, 4:16), – а затем: «Пришел я в свой сад, сестра моя, невеста...»

(3) Сказал р. Танхум:

– Не написано «пришел я в сад», а написано «пришел я в свой сад». То есть туда, где был изначально. Изначально Шхина[59] была на земле, ибо сказано: «И услышали [Адам и Хава] голос Г-спода Б-га, прогуливающегося по саду...» («Берешит», 3:8).

(4) Сказал р. Аба б. Каѓана:

– Не написано «идущего по саду», а написано «прогуливающегося по саду». То есть – заглянул и ушел.

(5) «...и спрятались Адам и жена его» (там же). Сказал р. Айво:

– В тот же час уменьшился рост первого человека до ста локтей.

(6) Сказал р. Ицхак:

– Написано: «Праведники унаследуют землю и будут обитать на ней вовеки» («Теѓилим», 37:29). Что значит «будут обитать (ва-ишкену) на ней вовеки»? А где же будут обитать злодеи? Летать по воздуху? [Нет, следует понимать сказанное так: праведники] поселят (йяшкину) Шхину на земле. Вначале Шхина пребывала на земле. Когда же согрешил первый человек, поднялась она на первый свод Небес. Согрешило поколение Эноша[60] – поднялась с первого свода на второй. Согрешило поколение потопа – поднялась со второго свода на третий. Согрешило поколение, строившее Вавилонскую башню, – поднялась с третьего свода на четвертый. Согрешили египтяне во времена Авраѓама – поднялась с четвертого свода на пятый. Согрешили жители Сдома – поднялась с пятого свода на шестой. Согрешили египтяне во времена Моше – поднялась с шестого свода на седьмой. В противоположность этому явились семь праведников и заставили Шхину спуститься на землю. Явился праотец наш Авраѓам и своими заслугами заставил ее спуститься с седьмого свода на шестой. Явился Ицхак и своими заслугами заставил ее спуститься с шестого свода на пятый. Явился Яаков и своими заслугами заставил ее спуститься с пятого свода на четвертый. Явился Леви и своими заслугами заставил ее спуститься с четвертого свода на третий. Явился Кеѓат и своими заслугами заставил ее спуститься с третьего свода на второй. Явился Аѓарон и своими заслугами заставил ее спуститься со второго свода на первый. Явился Моше и своими заслугами заставил ее спуститься на землю, поэтому и сказано: «И было так: в тот день, когда окончил (калот) Моше устанавливать скинию (мишкан)...» («Бемидбар», 7:1)

«Дальний стих», с которого начинается птихта, взят из «Шир ѓа-ширим»: «Пришел я в свой сад, сестра моя, невеста...». Эта птихта, по-видимому, произносилась в субботу Хануки[61], и «ближний стих», которым она должна закончиться, – «И было так: в тот день, когда окончил Моше устанавливать скинию...» И «дальний стих», и «ближний» приводятся в рамках определенного толкования. Между этими блоками расположены еще четыре, которые некоторым образом связывают первый с последним.

Проанализируем каждый блок в отдельности и выявим связи между ними. Высказывание р Азарьи, приведенное со слов р. Шимона, (1) содержит распространенный в Агаде жанр, называемый машаль («уподобление»). Довольно сложно дать точное определение этому понятию, оно включает в себя самые разные виды уподобления: притча, басня, аллегория, сравнение, аналогия, пример. В данном случае мы имеем дело со сравнением, подобным притче. Понимание машаля не всегда простая задача. В частности, не всегда очевидно уподобляемое (на ивр. – нимшаль). Подобного рода сложность возникает и в нашем случае. Приведем еще раз машаль:

Что означает это, казалось бы, простое сравнение? Очевидно, что царь – это Всевышний. А вот кто такая матрона? Общеизвестно, что мудрецы Талмуда рассматривали «Шир ѓа-ширим» как аллегорию отношений Всевышнего с народом Израиля. Поэтому «невеста» в толкуемом стихе, скорее всего, означает народ Израиля. Но что тогда означает изгнание из дворца? Может быть, разрушение Храма? Однако в этом случае становится непонятным вскрытый в толковании пласт нимшаля: «В прошлом принимал Всевышний жертвы, будучи на Небесах, а теперь спускается на землю». «В прошлом» – это когда? После разрушения Храма? Тогда что изменилось «теперь»? И что означает «Он спускается на землю»? Итак, оказывается, машаль не вполне понятен. Попробуем зафиксировать то, что нам известно относительно уподобляемого (нимшаля), сопоставив каждую из деталей машаля с нимшалем:

Оставим поставленные вопросы открытыми и продолжим чтение птихты. Второе высказывание (2) р. Ханины переносит нас в совершенно иную сферу. В первом толковании речь шла о взаимоотношении Всевышнего с дольним миром, а р. Ханина говорит о том, «каким должен быть обычай среди людей» – жених должен  дождаться разрешения невесты, прежде чем вступить под хупу. Что связывает это высказывание с предыдущим на содержательном уровне, сказать трудно, но формально – толкуемый стих: «Пришел я в свой сад, сестра моя, невеста...» Формальную связь между блоками (1) и (2) можно рассматривать как одно из проявлений принципа по ключевой фразе,[62] о котором мы говорили выше (в данном случае ключевой фразой является толкуемый стих).

Далее следует толкование р. Танхума (3), которое учит нас тому, что «изначально Шхина была на земле», за счет уточняющего прочтения слова «свой» в словах «пришел я в свой сад».[63] Вновь содержательную связь с предыдущим уловить довольно сложно. На первый взгляд, нет явной содержательной связи и с первым высказыванием, хотя можно пытаться продумать некое противопоставление: р. Танхум говорит, что «изначально Шхина была на земле», а в первом толковании сказано, что «в прошлом принимал Всевышний жертвы, будучи на Небесах». Интересно и то, что р. Танхум неявно идентифицирует ган Эден (Эдемский сад) с садом, упомянутым в «Шир ѓа-ширим». Так или иначе, формальная связь, в отличие от содержательной, очевидна: р. Танхум толкует слова «пришел я в свой сад» из того же стиха, что толковался в предыдущем блоке. Можно сказать, что эти слова и есть та ключевая фраза, которая связывает блоки (2) и (3).

Следующие два высказывания р. Абы б. Каѓаны и р. Айво суть толкования различных фраз стиха из книги «Берешит» (3:8), упомянутого в толковании р. Танхума. Последовательность толкований (3)-(5) вполне могла бы встретиться в экзегетическом Мидраше[64], и поэтому такой вид связи (когда следующий блок содержит толкование некой фразы из стиха, толкуемого в предыдущем) мы назовем экзегетическим. На содержательном уровне высказывание р. Абы б. Каѓаны уточняет и дополняет толкование р. Танхума, а странное высказывание р. Айво: «В тот же час уменьшился рост первого человека до ста локтей», – как кажется, вообще не имеет отношения ко всему вышесказанному.

И, наконец, рассмотрим заключительный блок птихты. Сразу же заметим, что само толкование р. Ицхака является птихтой с «дальним стихом» из «Теѓилим»: «Праведники унаследуют землю и будут обитать на ней вовеки». Толкование этого стиха приводит к «ближнему стиху» блока и всей птихты. Но автора рассматриваемой нами птихты эта «мини-птихта» не удовлетворяла, он включил ее в более сложную конструкцию. В поисках формальной связи этого блока с предыдущими мы обнаружим, что он не связан ни с (5), ни с (4), но связан с (3) за счет ключевой фразы: «вначале Шхина пребывала на земле».

Далее >>