Курс "Тора"   |   Программа "Лимудим"   |   Образов. центр   |  Метод. кабинет   | Гл.страница
x
x

ПУТИ УЧЕНИЯ

А) Источник и комментарий

1. Кто кому служит?

Изучение Торы с комментариями предполагает постоянное соотнесение источника с различными переводами и толкованиями. Этому способствует и принятый в нашей традиции способ компоновки страниц печатных изданий Пятикнижия: на одной странице размещаются несколько текстов – собственно текст Торы, его перевод на арамейский язык, классические комментарии к нему, объяснения к некоторым комментариям. Этому принципу мы стараемся следовать и в наших пособиях, включая в них избранные классические комментарии, различные варианты перевода и статьи раввина Штейнзальца, что дает возможность познакомиться с различными путями комментирования, подходами к толкованию.

Однако такое обилие информации и не совсем обычная форма публикаций могут привести и к проблемам для учащегося: потере ориентации, отсутствию единой логической линии и системности в занятиях. Чтобы этого не произошло, важно постоянно сохранять в поле зрения главное: текст первоисточника. Ибо он служит тем стержнем, вокруг которого развернуты все толкования и дискуссии, от него все отталкиваются и к нему возвращаются. Поэтому одно из главных условий эффективного изучения комментариев – это внимательное чтение источника и умение находить в нем места, требующие разъяснения.

Перечитаем первую часть рассказа об Ицхаке, рассказывающую о рождении его сыновей Эйсава и Яакова («Брейшит», 25:19-26), и попытаемся отметить наиболее сложные для нас места в этом тексте.

А таких мест в этом фрагменте немало. Обратите внимание на то, что в его русском переводе особенно много слов, набранным мелким шрифтом. Они добавлены переводчиком, считавшим, вероятно, что без них невозможен связный и понятный перевод. Действительно, перевод, включающий в себя и комментарий, облегчает понимание сложных мест в тексте. Но сейчас, когда перед нами стоит задача противоположного характера: не снять проблемы, а, напротив, – увидеть, почувствовать их, – мы должны либо отложить перевод и обратиться к первоисточнику, или же, если это пока не представляется возможным, проделать следующее упражнение: прочитать интересующие нас строки в переводе, но без добавленных переводчиком слов и знаков.

Для того, чтобы сделать проблемы понимания еще более наглядными, полезно использовать несколько переводов. Приведем в дополнение к основному переводу стихов 25:22,23 еще один, более близкий к буквальному смыслу сказанного в источнике. (Пер. Ф. Гурфинкель из издания: «Пятикнижие с толкованием Раши». И-м, ««Гешер ѓа-тшува», », 1990, с. 7,9.)

«И ТОЛКАЛИСЬ СЫНОВЬЯ В УТРОБЕ ЕЕ, И СКАЗАЛА ОНА: "ЕСЛИ ТАК, ЗАЧЕМ ЖЕ ЭТО Я..." И ПОШЛА ОНА ВОПРОСИТЬ ГОСПОДА. И СКАЗАЛ ГОСПОДЬ ЕЙ: "ДВА ПЛЕМЕНИ В ЧРЕВЕ ТВОЕМ, И ДВА НАРОДА ИЗ УТРОБЫ ТВОЕЙ РАЗОЙДУТСЯ; И НАРОД ОТ НАРОДА КРЕПНУТЬ БУДЕТ, И СТАРШЕМУ СЛУЖИТЬ МЛАДШЕМУ"». (Иврит)

Сравнение переводов показывает, что в каждом из двух частей фрагмента есть фраза, вызывающая наибольшую трудность для понимания. Каков смысл восклицания Ривки: «Если так, зачем же это я...»? И что значит «и старшему служить младшему»? Кто кому будет служить? Почему это сказано именно таким непонятным образом?

Ответ на первый вопрос вы найдете в комментариях Раши и в добавлениях переводчика. Что же касается второго, то Раши не комментирует выделенную нами фразу, а в основном переводе проблемы как бы и нет, ибо он построен на такой интерпретации сказанного в источнике, которая снимает трудности в его понимании. Разумеется, есть и другие подходы к толкованию этого фрагмента.

Такой авторитетный комментатор как раби Ицхак Абраванель считал, что странное грамматическое построение фразы не случайно. За этим кроется определенная идея, послание. Ведь речь идет о пророческом откровении, которое повлияло на отношения между Ривкой и сыновьями, на ее позицию в борьбе за благословения Ицхака.

Так кто же и кому будет служить: старший брат младшему или наоборот – Яаков Эйсаву?!

Один из возможных ответов дан в основном переводе: старший должен будет служить младшему. По-иному толкует эту загадочную фразу р. Давид Кимхи. Прежде всего он выявляет ее грамматические особенности, обусловившие ее неоднозначность. Дело в том, что в ней опущен предлог эт, указывающий на то, что следующее за ним слово стоит в дательном падеже, на пассивную сторону в действии. В результате получилась такая грамматическая конструкция («старшему» – «служить» – «младшему»), которая делает возможными два противоположных понимания: либо старший будет служить младшему, либо младший – старшему.

Комментатор отмечает, что у первого из этих мнений есть определенное преимущество, так как в подобных речевых оборотах активная сторона обычно указывается в начале предложения. Все же этого недостаточно, чтобы однозначно отдать ему предпочтение. Исходя из этого, Радак предлагает третий вариант, который делает возможным совмещение этих, казалось бы, взаимоисключающих ситуаций в отношениях между братьями. Для этого он переводит их в плоскость исторического процесса и разводит во времени. Комментатор исходит из традиционных представлений о том, что спор Яакова с Эйсавом продолжается в противостоянии Израиля и Эдома – еврейской и западной (греко-римской) цивилизаций. Это пророческое речение, считает Радак, предвещает, что в ходе истории будут периоды, когда «старший брат» (эдомитяне, народы Западной Европы) будет служить «младшему» (евреям), а иногда «младший» – «старшему».

Итак, мы перечитали отрывок, выделили сложные для понимания места в нем, сформулировали вопросы и нашли в комментариях один из возможных ответов на них. Подобная форма учебы должна стать одной из главных в вашем изучении источников.

2. Ицхак благословляет сыновей

Представленному в предыдущем пункте приему близок и тот, к которому мы переходим. Он также нацелен на развитие умения видеть и формулировать вопросы. Но, в отличие от уже изученного, исходным здесь будет являться не текст источника, а комментарий. Дело в том, что (по крайней мере, на первых этапах учебы) вам будет трудно самостоятельно обнаружить проблемы и задать вопросы и именно комментаторы укажут на те сложности в понимании текста, которые возникают при чтении того или иного отрывка.

Далеко не всегда эти вопросы сформулированы прямо. Поэтому начинать надо с анализа ответа, данного комментатором. Сравним с этой целью комментарий Раши к двум благословениям Ицхака: Яакову и Эйсаву.

В благословении Яакову (выступающему под видом Эйсава) отец говорит:

«И ДАСТ ТЕБЕ ВСЕСИЛЬНЫЙ НЕБЕСНОЙ РОСЫ И СОКОВ ЗЕМЛИ, И ХЛЕБА И ВИНА ВДОВОЛЬ. И БУДУТ НАРОДЫ СЛУЖИТЬ ТЕБЕ, И СКЛОНЯТСЯ ПЕРЕД ТОБОЙ ПЛЕМЕНА; БУДЕШЬ ТЫ ГОСПОДИНОМ НАД БРАТЬЯМИ ТВОИМИ, И СКЛОНЯТСЯ ПЕРЕД ТОБОЙ СЫНОВЬЯ МАТЕРИ ТВОЕЙ; ПРОКЛИНАЮЩИЙ ТЕБЯ – ПРОКЛЯТ, БЛАГОСЛОВЛЯЮЩИЙ ТЕБЯ – БЛАГОСЛОВЕН» (27:28,29). (Иврит)

Раши, комментируя слова «и даст тебе Всесильный», замечает, что Ицхак называет в своем благословении Имя Всевышнего, отражающее Его проявление в этом мире как Судьи. Значит, делает вывод комментатор, Ицхак обусловливал исполнение своего благословения поведением сына: если он заслужит – Всевышний даст ему все, что перечисляет его отец, если нет – то нет.

Благословение же Ицхака Эйсаву, по мнению комментатора, отличается тем, что оно ничем не обусловлено и исполнится независимо от его поведения.

«...МЕСТО, В КОТОРОМ БУДЕШЬ ТЫ ЖИТЬ, будет ТУЧНЕЙШИМ МЕСТОМ ЗЕМЛИ, ОРОШАЕМЫМ СВЫШЕ НЕБЕСНОЙ РОСОЙ; И МЕЧОМ СВОИМ БУДЕШЬ ЖИТЬ, И СЛУЖИТЬ БРАТУ СВОЕМУ, НО КОГДА ВОЗНЕГОДУЕШЬ – СБРОСИШЬ ИГО ЕГО СО СВОЕЙ ШЕИ» (27:39,40). (Иврит)

В продолжение своего толкования Раши говорит, что подобное различие мы встречаем и в молитве царя Шломо по окончании возведения Храма. Он пишет, что когда Шломо составлял ту молитву, он учился этому у Ицхака. Молясь о евреях, царь просит: «Ты услышь с Небес, с места обитания Твоего, и прости, и сделай, и воздай каждому по всем поступкам его...» («Млахим 1», 8:39). Когда же он молит за другие народы, то ничего не говорит о связи между поступками и воздаянием: «Ты услышь с Небес, с места обитания Твоего, и сделай все, о чем будет взывать к Тебе чужеземец...» (там же, 8:43).

Сравнение благословений Ицхака, данных им Яакову и Эйсаву, а также тех фрагментов молитвы царя Шломо, которые относятся к евреям и к другим народам, позволяет Раши ответить на вопрос, в чем состоит и чем объясняется существенное различие между благословением отца Яакову и Эйсаву: за ним стоит фундаментальная идея об уникальности еврейского народа, о его месте в истории. И в молитве Шломо, как и в благословениях Ицхака, явно проявляется более высокая требовательность к Яакову и его потомкам. Мы сами должны заслужить вознаграждение свыше, тогда как Эйсаву и другим народам оно может быть даровано независимо от их поступков. Раши объясняет эту повышенную требовательность тем, что вера позволяет евреям осознать справедливость Небесного суда и принять как воздаяние за проступки, так и награду за праведность.

3. «Вопль Эйсава»

Как уже отмечалось, Раши в своем комментарии ставит задачу раскрыть пшат – прямой смысл сказанного. Но если, по его мнению, для ее решения надо привести агаду – он делает это. Путь агады – это исследование внутреннего смысла описываемых событий. Например, агада пытается передать нам, что творилось в душе Авраѓама, когда тот шел с сыном к горе Мориа, где должен был принести его в жертву. Она объясняет те места в источнике, которые изначально даны не для буквального толкования (например, закон о наказании «око за око»), особо трудные для понимания и неясные места, часто восполняя недосказанное.

Приведем пример агады, связанной с нашей темой, которая, опираясь на текст Торы, объясняет мысли и переживания Яакова и Эйсава во время драматической борьбы за отцовское благословение, а также их матери Ривки.

Признавая неспособность Эйсава стать подлинным наследником Авраѓама и Ицхака, мудрецы в то же время не обходят молчанием и трагичность его судьбы, и определенную ответственность, которую должен был нести за это Яаков. Когда Эйсав узнал, что благословение уже дано его брату, говорит Тора, он «разразился… воплем отчаянным и горестным несказанно» (27:34).

Похожую фразу мы находим в Книге Эстер: узнав о готовящемся погроме, Мордехай «оделся в мешковину, и посыпал голову пеплом, и вышел в город, и разразился воплем отчаянным и горестным» (4:1).

Два этих отрывка близки и по содержанию, и по форме изложения. В обоих использованы слова «разразился» «отчаянным», «горестным». Авторы агады показывают, что за тождеством выражений кроется внутренняя связь далеких, казалось бы, друг от друга событий. «Всевышний долго сдерживает свой гнев, однако потом взыскивает. Яаков заставил Эсава исторгнуть только один вопль, а когда это было взыскано? В столице Шушан – как сказано: "Разразился воплем отчаянным и горестным"» (агады «Брейшит раба», 67:4). Так потомки Яакова в эпоху персидского господства поплатились за обиду, нанесенную нашим праотцем Эйсаву, чей вопль отозвался в плаче Мордехая.

Итак, на основе анализа тождественных выражений и сходства ситуаций авторы агады показывают скрытые связи между событиями. Наказание за злой проступок может последовать не сразу, иногда по истечении многих лет, однако оно неизбежно. За этим стоят основополагающие постулаты иудаизма о связи между поступком человека и вознаграждением или наказанием за него. Нетрудно заметить, что эта же тема волновала и Раши при объяснении благословений Ицхака.

Б) Толкование имен и ключевые слова

Вы уже знаете некоторые толкования имен Адама и Хавы, Авраѓама и Сары. В данной теме, посвященной образу Ицхака, логично будет рассмотреть значение и его имени.

Когда в рамках нашего курса мы объясняем различные методы изучения текста, то обычно рассматриваем их по отдельности. Такая форма представления учебного материала вполне оправдана, ибо дает возможность последовательно ознакомиться с определенным методом и попытаться овладеть им. Понятно, что при чтении источников все эти методы используются, как правило, в различных сочетаниях. Поэтому и мы в нашем курсе должны учиться соединять отдельные приемы и методы. Приведем пример, демонстрирующий, как могут сочетаться популярные приемы «толкование личных имен» и «ключевые слова». Имя Ицхак образовано от слова цхок – «смех», «веселье». Глагол «смеялся» на иврите будет звучать как цахак, это же слово мы выделим и в качестве ключевого.

Вы уже знаете, что иногда в самом тексте источника сообщается о том, кто, когда и почему получил именно это имя, иногда же подобное объяснение отсутствует. Есть и такие имена, о значении и смысле которых в Торе говорится не прямо, но намеками. Последнее характерно, по мнению комментаторов, и для рассказа об Ицхаке. Он содержит ясное указание на то, кто, когда и при каких обстоятельствах дал это имя сыну Авраѓама, а также – информацию о том, почему оно было дано и какое значение имеет.

В истории Ицхака цхок занимает особое место. Смех можно считать одним из лейтмотивов повествования. Он сопутствует рождению Ицхака: смеется отец, смеется мать, смеется брат. Показательно, что самого Ицхака мы почти не видим смеющимся. Поэтому мы говорим о смехе Авраѓама, смехе Сары, смехе Ишмаэля, но не о смехе Ицхака.

Смех Авраѓама

Вспомним некоторые из обстоятельств дарования имени Ицхаку. Впервые оно прозвучало в откровении Авраѓаму одновременно с вестью о том, что Саре предстоит родить сына:

«И СКАЗАЛ ВСЕСИЛЬНЫЙ: "ОДНАКО ЖЕ САРА, ЖЕНА ТВОЯ, РОДИТ ТЕБЕ СЫНА, И НАЗОВЕШЬ ЕГО ИМЕНЕМ ИЦХАК..."» (17:19). (Иврит)

Слово ицхак, как уже говорилось, образовано от слова цахак и означает «будет смеяться». А в одном из предшествующих стихов мы читали:

«И ПАЛ АВРАЃАМ НИЦ, И СМЕЯЛСЯ (ва-ицхак), ГОВОРЯ себе В СЕРДЦЕ СВОЕМ: "НЕУЖЕЛИ У СТОЛЕТНЕГО старца кто-то РОДИТСЯ? И САРА – неужели она В ДЕВЯНОСТО ЛЕТ РОДИТ?!"» (17:17) (Иврит)

Рождение сына было заветной мечтой Сары и Авраѓама. И вот, когда он получает в пророческом откровении обещание, что вскоре эта мечта осуществится, он смеется... и сразу вслед за этим слышит повеление назвать сына словом ицхак, то есть «будет смеяться». Очевидно, что между смехом отца и именем сына существует прямая связь.

Чтобы раскрыть внутренний смысл этой связи, необходимо понять причину и характер смеха Авраѓама. Почему он рассмеялся? Что это – иронический смех, насмешка, недоверие? Прямого ответа не этот вопрос в самом тексте мы не находим. И все же нет сомнения в том, что ничто из перечисленного не подходит Авраѓаму. Это следует из всего, что мы знаем о нем.

Раши, комментируя это место, приводит перевод Онкелоса, согласно котрому Авраѓам смеялся от радости. Он ликовал, так как распознал в гостях, принесших радостную весть, посланников Г-спода и его безграничная вера не могла оставить и тени сомнения в том, что предсказание исполнится.

Это толкование смеха Авраѓама Раши кладет в основу и объяснения имени Ицхака. Оно исходит из буквального смысла слова цхок (смех). Однако, этим объяснением комментатор не ограничивается и дает еще одно, основанное на гиматрии (числовом значении) каждой из входящей в слово ицхак букв. Почему же он не ограничивается первым толкованием? В комментарии «Сифтей-хахамим» это объясняется тем, что оно оставляет без ответа вопрос: почему имя Ицхака образовано из глагола в будущем времени?

Смех Сары

Комментаторы учат, что следует отличать смех Авраѓама от смеха Сары. И уж ничего общего нет в их смехе и насмешке Ишмаэля. Смех Авраѓама, как отмечалось, – это ликующий смех, с которым он встречает весть о рождении сына. В похожей ситуации смеется и Сара. Ее поведение во многом напоминает поведение мужа, но не во всем.

Через некоторое время после того, как Авраѓаму было открыто, что у него родится Ицхак, вновь появляются посланцы Г-спода, и, когда они повторяют эту радостную весть, на этот раз ее слышит и Сара.

«И САРА РАССМЕЯЛАСЬ ПРО СЕБЯ,СКАЗАВ: "ПОСЛЕ ТОГО, КАК СОСТАРИЛАСЬ Я, ПОМОЛОДЕЮ?.." И СКАЗАЛ БОГ АВРАЃАМУ: "ОТЧЕГО СМЕЯЛАСЬ САРА..."… И стала ОТНЕКИВАТЬСЯ САРА, ГОВОРЯ: "НЕ СМЕЯЛАСЬ Я", – ИБО БОЯЛАСЬ. НО ОН СКАЗАЛ: "НЕТ, СМЕЯЛАСЬ ТЫ"» (18:12,13,15). (Иврит)

В чем же отличие смеха Сары от смеха Авраѓама? Почему она отказывается от него? Если Авраѓам смеялся от радости, а радовался, так как распознал в гостях посланников Г-спода, то Сара думала, что это обычные путники, и смеялась, не веря, что в ее возрасте она сможет родить. Когда же Ицхак появился на свет, Сара вспоминает о том смехе, н на этот раз толкует его по иному.

«И СКАЗАЛА САРА: "СМЕЯТЬСЯ ЗАСТАВИЛ МЕНЯ ВСЕСИЛЬНЫЙ, и ВСЯКИЙ, КТО УСЛЫШИТ, БУДЕТ СМЕЯТЬСЯ вместе СО МНОЙ"» (21:6). (Иврит)

Раши, объяснет слова «будет смеяться» так: «порадуются за меня». Здесь слово цхок означает «радость». Таким образом, и Сара, подобно мужу, смеется, ликуя.

Смех Ишмаэля

Но есть в истории Ицхака еще один вид смеха, совсем не похожий на те, о которых мы говорили: издевательская насмешка Ишмаэля. И этот смех связан с Ицхаком.

«И УВИДЕЛА САРА, ЧТО СЫН ЕГИПТЯНКИ ЃАГАРИ, КОТОРОГО ТА РОДИЛА АВРАЃАМУ, ЗАБАВЛЯЕТСЯ» (мецахек; 21:9). (Иврит)

Из последующей вслед за этим просьбы Сары изгнать Ишмаэля Раши выводит, что он насмехался именно над Ицхаком. Комментатор напоминает, что слово мецахек (переведенное здесь словом «забавляется») может обозначать в Торе идолопоклонство («Шмот», 32:6), разврат («Брейшит», 39:17) и кровопролитие (Шмуэль II, 2:14,15). Все это, объясняет Раши, увидела Сара в Ишмаэле.

* * *

Вернемся к вопросу, почему имя Ицхака образовано от глагола в будущем времени. За ответом обратимся к комментарию Рамбана. Он толкует это имя как «знак радости и веры», радости и веры Авраѓама. Ицхак воспринял вместе со своим именем и то, что стоит за ним: отцовскую веру и радость служения, – и пронес их через всю свою жизнь, а затем передал Яакову и его сыновьям. И, конечно же, не случайно Ицхак – единственный из праотцев, имя которого не претерпело изменений со временем: ведь оно было дано ему не родителями, а Самим Творцом.

Но почему мы почти не встречаем в рассказе об Ицхаке упоминаний о внешних проявлениях этой стороны его натуры? Почему ничего не говорится о смехе самого Ицхака? Ответ, возможно, кроется в обстоятельствах его жизни, и прежде всего – в событии, наложившем на нее особый отпечаток. Мы имеем в виду испытание -акедат-Ицхак, когда он проявил на горе Мориа готовность пожертвовать собой по требованию Всевышнего. Как пишет о судьбе Ицхака раввин Штейнзальц: «Небогатая событиями, она была испытанием духа: он жил так, как будто всегда был связан и лежал на жертвеннике» (см. с. 47 в данном пособии).

В) Стиль и литературная форма

Продолжаем знакомство с особенностями языка и структуры изложения в Танахе. На этот мы остановимся на трех вопросах:

а) понятие толдот (порождения) в Танахе;

б) построение фрагмента «Благословение Ицхаком сыновей»;

в) ритм повествования в этом фрагменте.

Последовательность рассмотрения перечисленных пунктов следует принципу «от общего к частному». В первом рассматривается место рассказа об Ицхаке в обширном цикле «порождений», охватывающем несколько книг Танаха, во втором – построение одного из центральных эпизодов рассказа об Ицхаке, в третьем – ритмика текста.

1. Рассказ об Ицхаке и тема «порождений» в Танахе

Напомним, что текст каждой из книг Пятикнижия принято делить на фрагменты: стихи и главы, отмечаемые в печатных изданиях порядковыми номерами. Наряду с этим мы выделяем в тексте Пятикнижия отдельные «рассказы»: крупные фрагменты, охватывающие, как правило, несколько глав и объединенные единой темой и центральным героем, например, «рассказ об Авраѓаме», «рассказ об Ицхаке».

В уже вышедших в свет пособиях вы встречали еще один термин: «сквозная тема (линия, мотив) повествования». Рассмотрим его подробнее.

Уже из самого термина видна главная его отличительная черта: тема пронизывает весь рассказ о том или ином герое Танаха. Так, в рассказе об Авраѓаме подобной сквозной темой считают череду испытаний, которые ему пришлось выдержать (см. «Авраѓам», с. 6,7). Нередко такой лейтмотив выходит за рамки одного рассказа, проходя через несколько глав или даже несколько книг Танаха. К подобным, охватывающим широкий круг повествования, линиям относят и тему толдот (порождений).

Прежде всего, разберемся в значении этого слова.

Вы уже знакомы с ивритским корнем йод (вав) – ламед – далет; произведенные от него слова (например йелед – «ребенок», лаледет – «рожать») занимают важное место в рассказе о Саре (см. «Сара»). От этого этого же корня, от глагола леѓолид (порождать) образовано и слово толдот. На русский язык его обычно переводят как «порождения», «потомки», «происхождение», «родословие», «история», «житие». (В данном пособии, цитируя источники, мы всегда переводим толдот словом «порождения»). Это разнообразие смыслов связано с многозначностью слова в Танахе.

Его грамматическая форма указывает на то, что оно употребляется в сочетании с другими словами, как правило, – личными именами. Например, толдот Адам, толдот Аѓарон и Моше, то есть, «порождения Адама», «порождения Аѓарона и Моше».

Важно знать, что подобные словосочетания часто служат наименованиями фрагментов, содержащих перечень поколений потомков одного из героев повествования. Например, о порождениях Тераха сказано:

«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ТЕРАХА: ТЕРАХ ПОРОДИЛ АВРАМА, НАХОРА И ЃАРАНА, А ЃАРАН ПОРОДИЛ ЛОТА» (11:27).

Иногда слово толдот (соответственно содержанию того фрагмента, в наименование которого оно входит) означает более развернутое изложение, в котором генеалогические сведения перемежаются с описанием некоторых обстоятельств жизни героя. Именно в таком значении – жизнеописания, биографии – оно открывает рассказ об Ицхаке. Однако и в этом случае сохраняется его изначальный смысл: «порождения», «потомство».

«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ИЦХАКА, СЫНА АВРАЃАМА... И ВЫШЕЛ ПЕРВЫЙ: КРАСНЫЙ, МОХНАТЫЙ ВЕСЬ, КАК ПЛАЩ пастуха, И ДАЛИ ЕМУ ИМЯ ЭЙСАВ. А ЗАТЕМ, ДЕРЖАСЬ РУКОЙ ЗА ПЯТУ ЭЙСАВА, ВЫШЕЛ БРАТ ЕГО, КОТОРОМУ ДАЛ ИМЯ ЯАКОВ. ИЦХАКУ ЖЕ БЫЛО ШЕСТЬДЕСЯТ ЛЕТ ПРИ РОЖДЕНИИ ИХ» (25:19,25,26). (Иврит)

Как и во многих подобных местах, слова «И вот порождения (толдот) Ицхака» служат условным заголовком ко всему рассказу об Ицхаке и соответствующему разделу (недельной главе) книги «Брейшит» – «Толдот».

Теперь, когда мы выяснили основные значения слова толдот, можно попытаться определить содержание связанной с ним сквозной темы. Воспользовавшись этим словом как ключевым, вы увидите, что еще несколько фрагментов в первой книге Пятикнижия, «Брейшит», начинаются с подобной фразы:

«ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ НЕБА И ЗЕМЛИ ПРИ СОТВОРЕНИИ ИХ...» (2:4);
«ВОТ КНИГА ПОРОЖДЕНИЙ АДАМА...» (5:1);
«ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ НОАХА...» (:9);
«ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ СЫНОВЕЙ НОАХА...» (10:1);
«ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ШЕМА...» (11:10);
«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ТЕРАХА...» (11:27);
«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ИШМАЭЛЯ, СЫНА АВРАЃАМА...» (25:12);
«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ИЦХАКА...» (25:19).

Фрагменты, озаглавленные этими словосочетаниями, по существу, представляют собой эпизоды в развитии единой линии повествования, имеющей начало, развитие и завершение. Мы назвали эту тему «темой порождений», так как содержание ее – смена поколений, цепь преемственности от Адама к Ицхаку. Нетрудно заметить, что развертывание этой темы соответствует хронологическому принципу.

В этом ряду Ицхак занимает вполне определенное место, представляя второе, следующее после Авраѓама, поколение праотцев. После него описание «порождений» продолжается далее к Яакову, а затем, выйдя за рамки книги «Брейшит», – к Аѓарону и Моше.

«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ЭЙСАВА…» (36:1,36:9);
«ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ЯАКОВА…» (37:2);
«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ АЃАРОНА И МОШЕ…» («Бемидбар», 3:1).

И, наконец, о завершающем звене в этой цепи: роде царя Давида – говорится в заключительной части Книги Рут:

«И ВОТ ПОРОЖДЕНИЯ ПЕРЕЦА...» (4:18).

Мы видим, что, как уже было сказано выше, в отличие от таких структурных единиц текста как недельная глава или «рассказ», сквозная тема не связана с какой-либо одной определенной частью текста, в рамках которой она излагается от начала и до конца, но может прерываться, переплетаться с другими темами, отходить на второй план, возвращаясь вновь и вновь в разных частях Танаха.

Знание того, что «порождения Ицхака» – это часть более широкой темы, охватывающей всю еврейскую (и не только) историю, может оказаться весьма полезным при осмыслении материалов данного пособия.

Сравнив фразу-заголовок о порождениях Ицхака с подобными ей, вы можете выделить некоторые характерные особенности рассказа об Ицхаке. Обычно вслед за таким заголовком следует перечисление потомков. Здесь же, в рассказе об Ицхаке, между заголовком и сообщением о рождении Эйсава и Яакова добавлено еще несколько стихов (см. 25:19-26). (Иврит) Особенно много вопросов вызывает то, что сразу вслед за словами «и вот порождения Ицхака, сына Авраѓама» добавлено: «Авраѓам породил Ицхака». Зачем повторять то, что уже сказано?

Раввин Штейнзальц отметил по этому поводу, что в этих на первый взгляд лишних словах кроется весьма глубокий смысл: несмотря на все различия между Авраѓамом и Ицхаком, они выполняли одну и ту же задачу. «Ицхак не только продолжал начатое, но и утверждал его навечно. Таким образом, достижения Ицхака означают нечто большее, чем просто продолжение дела отца. Благодаря Ицхаку Авраѓам стал для потомков тем, кто он есть». То есть, в духовном смысле, в исторической перспективе знакомый нам образ Авраѓама выступает как бы «порождением» Ицхака.

2. Структура эпизода «Ицхак благословляет Яакова»

Анализируя литературные формы изложения, мы учитываем и место фрагмента в более крупных структурных единицах, и его внутреннее строение. Например, сложный и драматичный эпизод, в котором описывается борьба за благословение Ицхака, выстроен как серия «картин», в которых попеременно участвуют Ицхак, Ривка, Яаков и Эйсав, причем в каждой – только двое из них. В соответствии с этим этот эпизод можно поделить на семь «картин»:

1. Ицхак и Эйсав (27:1-5).
2. Ривка и Яаков (27:6-17).
3. Ицхак и Яаков (27:18-29).
4. Ицхак и Эйсав (27:30-41).
5. Ривка и Яаков (27:42-45).
6. Ривка и Ицхак (27:46).
7. Ицхак и Яаков (28:1-5).

Подобная литературная форма изложения отражает напряженность описываемой ситуации и отношений между членами семьи Ицхака. Обратите внимание на то, что все это время ни разу не встречаются и не говорят друг с другом братья, Яаков и Эйсав. Нет диалога и между Ривкой и Эйсавом. И еще один показательный факт: почти не говорят между собой и родители, Ицхак и Ривка, если не считать короткой фразы Ривки, адресованной мужу (6-я «картина»).

3. Ритм изложения в эпизоде «Ицхак благословляет Яакова»

В пособии по предыдущей теме говорилось о такой важной литературной форме повествования в Танахе как параллелизм. На этот раз мы остановимся на ритмическом рисунке изложения. Напомним, что значительная часть Танаха изложена ритмической прозой, что достигается благодаря определенной системе чередования ударных и безударных слогов в строке. Большую роль в его создании играют паузы между группами взаимосвязанных слов и отрезками текста.

Как вы уже знаете, текст Танаха принято делить на стихи. Это - общая единица текста, как для поэтических, так и для сугубо прозаических страниц. Основной же единицей поэтического изложения в Танахе принято считать строку (этому термину в литературе соответствуют ивритские понятия харуз (букв. «рифма», «строфа») и шура) – наиболее мелкий фрагмент поэтического изложения, завершенный как в смысловом отношении, так и с точки зрения его ритмического построения.

Как правило, строка делится на две или три части, реже – на большее число частей. Соответственно этому различаются двух-частные, трехчастные и т. д. строки. Бывают и строки, состоящие только из одной части. Каждая такая часть представляет собой группу слов, связанных друг с другом определенным смыслом и ритмической фигурой - на иврите такие группы слов называются тур («столбец») или цела («сторона»).

В поэтической речи в Танахе имеется и определенный размер (на иврите – мишкаль.). Виды размера характеризуются числом частей в строке и количеством ударных слогов в каждой из них. Приведем пример двухчастной строки («Брейшит», 27:2), первая часть которой содержит два слова под ударением (ѓинэзаканти), а вторая – три (ядати – йом – моти); таким образом, соотношение ударных слов в данной строке составляет 2:3:


В ходе изучения курса мы будем анализировать отдельные строки источника на иврите по текстам Торы, снабженным знаками таамей-ѓа-Микра, то есть, знаками кантилляции или, как их еще принято называть, – масоретскими акцентами, с помощью которых записывают мелодию речитативного чтения источника. Для нас особенно важно то, что по знакам таамей-ѓа-Микра можно определить ударные слоги. Как правило, ударение в слове приходится на тот слог, над или под которым проставлен масоретский акцент (см. приложение).

Обратите внимание на то, что в сочетаниях слов, объединенных знаком макаф (род дефиса; не входит в систему акцентов), обычно имеется только одно ударение. Так, в строке, которая служит нам примером, слова ѓинэ-на соединены знаком макаф, и поэтому в первой части – два ударных слога. Во второй же части принято объединять слова ло ядати . (См.«Пять книг Торы с комментариями Раши и "Даат Микра". Книга "Брейшит"»; статья Эзры-Циона Меламеда «Беседы праотцев», с. 6, прим. 23.) Таким образом и получилось, что соотношение ударных слогов в этой строке – 2:3.

К ритмической прозе, как отмечалось, принадлежат многие части, иногда целые книги Танаха. Они могут быть построены в виде собрания отдельных поэтических строк, напоминающих короткие двустишия, но могут составлять и пространные фрагменты, когда все строки, их составляющие, соединены общей идеей и ритмическим порядком. Рассмотрим в качестве примера подобного фрагмента первую «картину» из эпизода «Ицхак благословляет Яакова», в которой говорится об обращении отца к Эйсаву (27:2-4).



Перевод:

«ВОТ Я СОСТАРИЛСЯ, НЕ ЗНАЮ ДНИ СМЕРТИ МОЕЙ. И НЫНЕ, ИЗГОТОВЬ ЖЕ ТВОИ ОРУДИЯ, ТВОЮ ПЕРЕВЯЗЬ И ТВОЙ ЛУК, И ВЫЙДИ В ПОЛЕ, И НАЛОВИ МНЕ ДОБЫЧИ. И ПРИГОТОВЬ МНЕ ЯСТВА, КАК Я ЛЮБЛЮ, И ПРИНЕСИ МНЕ, И Я БУДУ ЕСТЬ, ЧТОБЫ БЛАГОСЛОВИЛА ТЕБЯ ДУША МОЯ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ УМРУ».

Подобные страницы ритмической прозы настолько поэтичны, что зачастую трудно бывает ощутить их отличие от собственно стихотворных фрагментов. Тем более, что последним присущи гибкость формы и свобода в ритмическом построении (значительно большая, нежели, например, в русской поэзии). Особенно тесно сближаются проза и поэзия в Пятикнижии. И примером этому служат многие страницы повествования о праотцах.

Все же следует учиться различать ритмическую прозу и соб-ственно стихотворные фрагменты в Танахе, для чего есть определенные пути и средства. Начнем знакомство с ними.

Иногда в самом тексте источника, в первой строке-заголовке, указывается, что данный фрагмент – шира (песня) (см. «Шмот», 15:1; «Дварим», 31:30).

Для некоторых больших стихотворных фрагментов Пятикнижия масора (см. «Введение в Танах») установила определенные формы записи: столбцы.

По мере продвижения в изучении иврита вы сможете различать некоторые наиболее очевидные грамматические особенности стихотворной речи: преимущественное использование сложноподчиненных предложений, соединяемых союзами «и», «а»; лаконизм, достигаемый за счет того, что опускаются некоторые служебные слова, например, предлог эт, союз ашер («который», «что») и определенный артикль.

Высокий слог, метафоры, сравнения и другие средства выразительности передают особую эмоциональную насыщенность, внутреннее напряжение и взволнованность поэтической речи. Вообще, следует помнить, что поэтическая речь появляется в Торе в кульминационные моменты повествования.

Что же касается тех признаков поэтического изложения, о которых мы уже говорили (параллелизм, ритм, размер), то они, разумеется, характерны и для стихотворных частей, где проявляются еще более ярко и выпукло. Так, в поэтических фрагментах по сравнению с ритмической прозой более строго сохраняется размер.

В повествовании о благословениях Ицхаком сыновей ритмическая проза переходит в поэзию именно в текстах благословений, и это, конечно же, не случайно: ведь они представляют собой предсмертные напутствия отца, наделенного пророческим даром. Перечитаем благословение Ицхака Яакову («Брейшит», 27:28,29).



Перевод

«И ДАСТ ТЕБЕ Б-Г ОТ РОСЫ НЕБЕСНОЙ И ОТ СОКОВ ЗЕМЛИ, И ОБИЛИЕ ХЛЕБА И ВИНА. СЛУЖИТЬ ТЕБЕ БУДУТ ПЛЕМЕНА, И ТЕБЕ ПОКЛОНЯТСЯ НАРОДЫ. БУДЬ ВЛАСТЕЛИНОМ ДЛЯ БРАТЬЕВ ТВОИХ, И ПОКЛОНЯТСЯ ТЕБЕ СЫНЫ МАТЕРИ ТВОЕЙ. ПРОКЛИНАЮЩИЙ ТЕБЯ – ПРОКЛЯТ, БЛАГОСЛОВЛЯЮЩИЙ ТЕБЯ – БЛАГОСЛОВЕН».

Мы можем увидеть в этих строках такие признаки поэтической речи как краткость и выразительность фраз, высокий стиль и афористичность, строгая выдержанность размера на протяжении всего отрывка, слова, обычно не употребляемые в прозаической речи, – к примеру, даган («урожай пшеницы»), тирош («молодое вино»).

***

Итак, в этом разделе вы продолжили знакомство с такими приемами изучения источника и комментария как выделение трудных для понимания мест и формулирование вопросов к ним, использование ключевых слов вместе с толкованием имен. Что касается языка и формы изложения, то были рассмотрены место рассказа об Ицхаке в теме «порождений», литературное построение фрагмента «Благословение сыновьям», ритм и размер поэтической речи в нем. Все эти вопросы рассматривались на примерах из текста, что, как мы надеемся, помогло вам углубить понимание и содержания темы.

Напомним, что после изучения данного раздела мы рекомендуем вернуться к фрагментам Торы и комментариям – с тем, чтобы, используя новые знания и умения, глубже разобраться в центральных вопросах содержания и особенностях литературной формы текста.





Ваша оценка этой темы
1 2 3 4 5
           
Потолок! Двухуровневый натяжной потолок с подсветкой здесь http://www.potolky.ru/.