Государство — подножие Шехины
Аврагам Карив

Еврея, возвращающегося в субботу из синагоги, сопровождают два ангела, добрый и злой. Так повествует нам Агада. И тут возникает естественный в опрос: какое отношение имеет злой ангел к Субботе еврея, как он может соседствовать с добрым ангелом, и, вообще, кто и для чего позвал его сопровождать еврея в субботу? Ответ простой: всегда есть темные силы, препятствующие еврею на его пути к совершенству. Ибо еврей в своем совершенстве может уничтожить эти силы, а поскольку самый страшный враг для них — это Суббота, соблюдая которую еврей более всего приближается к совершенству, то и следует злой ангел в субботнюю ночь вослед еврею, дабы помешать ему в исполнении заповеди.

Так происходит в субботу, а уж тем более в будние дни, когда злые демоны окружают еврея со всех сторон, делая его путь к геуле еще тяжелее; ведь для них, злых ангелов, геула — это время воздаяния.

И, действительно, мы в нашем возрождающемся Израиле постоянно ощущаем над собой полет ангелов. Кружатся добрые и злые ангелы над нашим обновленным миром, одни — чтобы направить наши стопы к вратам Избавления, другие — чтобы ввергнуть нас в пучину бедствий.

Злые демоны облачились в тогу самых ревностных сторонников возрождения Израиля. Они поторопились занять господствующие позиции еще в самом начале нашего движения за возвращение в Сион. Само собой разумеется, что они не открывали нам своего истинного имени и намерений, а выдавали себя за поборников добра и справедливости, и знамя Сиона возвышалось в их руках, хотя и обернутое в различные теории, искажавшие саму суть идеи возвращения. Добрые же ангелы, так же как и еврейский народ, не нуждались ни в каких теориях для того, чтобы обосновать потребность и необходимость возвращения в Сион. Призывы: "Дом Яакова, вставайте и пойдем", или "Несите знамя к Сиону" — были способны найти путь к сердцу каждого еврея без помощи теоретических "обоснований", ибо любовь к Сиону впитывалась с молоком матери, и сыны Израиля ждали только, когда прозвучат эти призывы и пробудят их ото сна. И если это не произошло, то лишь по той причине, что недостаточно громко они были произнесены. Учил пророк, как нужно взывать: "На гору высокую взойди вестница Сиона! Возвысь с силой голос твой, вестница Иерусалима!" (Йешаягу 40:9). Но вместо высокой горы нагромоздили перед нами груды теорий с ядом, и были они ни чем иным, как облачением и оружием злых ангелов.

И эти распространившиеся среди нас теории стали основой учения о возвращении в Сион. Исходя из них, мы наделили самих себя всевозможными отрицательными качествами, пороками и недостатками. Эти теории накатывались на нас волнами, и каждая новая волна с еще большей силой принижала нас, чтобы превратить в конце концов в самых несчастных рабов.

В чем смысл этого странного явления, не имеющего себе подобного ни в одном другом народе? И почему оно особенно ярко проявилось именно в период нашего национального пробуждения, когда вместо того, чтобы гордо поднять голову, мы еще ниже опускали ее, и каждый плевок в нашу сторону воспринимали почти что с благодарностью? Это загадочное явление свидетельствует о том, что вместе с возрождением пробудились силы, стремившиеся не допустить того, чтобы еврей достиг желанной цели, не потеряв по дороге своих духовных ценностей. Поэтому были нагромождены бесчисленные теории, утверждавшие, что ценности эти негодны и нельзя их брать с собой. Эти теории исподволь внушали еврею, что он и сам стал, с позволения сказать, негодным от длительного пребывания в диаспоре, что нужно его обдать кипятком, а может, и переплавить. Эти силы, которым подходит имя злых ангелов, делали вид, что поступки их продиктованы стремлением подготовить отдельную личность и весь народ к исправлению, неотъемлемому от геулы, на самом же деле они вбивали клин между домом Израиля и Избавлением Израиля. Призывая к Избавлению, они попирали тех, к кому обращались с призывом, отнимали у желанного Избавления того, кто был готов и освящен для него. Так возникла идея о новом типе человека, человека без наследия, который начнет свой путь на сцене истории с самого начала: возникла даже идея нового народа, который надо создать теперь!

Злые ангелы обладают не только дерзостью, но и силой. Они добились того, что появились в Сионе деятели, провозглашающие всенародно с общественных подмостков, что формируется здесь новый народ. (И есть немало явлений в нашей сегодняшней жизни, которые, казалось бы, подтверждают подобные декларации.)

Однако, "новый народ" — ведь это антивечность Израиля, это пощечина пророкам, пощечина тем, кто освящал имя Всевышнего и имя Израиля во всех поколениях, это пренебрежение нашими святыми мучениками, погибавшими со словами "Шма Исраэль" на устах, это отказ от прав на эту страну — страну, данную нам Господом Богом на веки вечные...

И сколь бессмысленен тогда наш призыв к евреям в странах рассеяния: братья, вам угрожает ассимиляция, придите же и присоединитесь к новому народу! Новый народ, в чем его преимущество перед ассимиляцией в среде других, существующих уже народов? Уже в одних разговорах о новом народе слышен смех сатаны, никогда еще за всю историю Израиля не попадала ему в пасть столь жирная добыча!

Пророк, возвестивший о новых небесах и новой земле, подчеркивает вместе с тем, что народ Израиля будет существовать и впредь: "Ибо как новое небо и новая земля, которые Я сотворю, будут перед лицом Моим, — слово Господа, — так будет потомство ваше и имя ваше" (Йешаягу 66:22). Новый мир, но не новый народ. Именно старому народу, очищенному в горниле Избавления, обещаны новые небеса и новая земля.

Однако, если же в новой стране будет жить народ как все народы, — пусть называющий себя именем Израиля и денно и нощно провозглашающий о преемственности Израиля, — то это будет полной победой злых ангелов.

Система "народ как все народы" — народ, устремляющийся толпами смотреть футбольный матч или голливудские фильмы, — превращает в ложь и фальшь идеал наших предков, надежду поколений, оскверняет страдания народа Израиля и сводит на нет величественную идею избранности, которая всегда являлась основой самосознания еврейского народа.

И если мы станем копировать нашу духовную жизнь с других народов, то что сможем мы дать нашим братьям в диаспоре, тесно привязанным к культуре тех стран, где они живут? Зачем евреям, погруженным в могучие воды мировой культуры, науки и философии, литературы и искусства и вносящим в них свой вклад, зачем им покидать большое море, когда наши ручьи и потоки устремляются туда же? Нет, весть, посылаемая нашим братьям в диаспоре, должна быть иной!

Определение внутренней сущности нашего государственного возрождения принадлежит к величайшим задачам, стоявшим перед нашим народом на протяжении всей его истории. Многие поколения наших предков стоят за нами, и губы их произносят: "Поколение возрождения, не дай осуществиться замыслам злых ангелов!" Сион, приобретенный ценой безграничных страдании и бесконечной тоски, обращается к нам: "Вот вы возвратились ко мне, сыны мои, а где же Шехина?"

Весь еврейский народ в галуте смотрит на нас в ожидании, когда же слово пророков исполнится и пробьет к нему дорогу. Ждет мир, ждут все добрые ангелы...

Но ждут они не того, чтобы прибавился на земле еще один "нормальный народ", народ как все народы. Души народов устали от такой "нормальности", ведь недаром уже в прошлом приходили они пить из источника того народа, которому велено Торой возвыситься над нормой и быть святым. Возрождение Израиля приобретет свое глубокое значение лишь тогда, когда нашему народу удастся преодолеть ту "нормальность", которая держит в плену народы.

Подобно тому, как мы не признаем искусства ради искусства, так наш народ отвергал в периоды своих духовных взлетов существование ради существования. Поиски смысла и цели существования были свойственны народу Израиля еще до его первого ухода в изгнание. И тем более следует искать их после возвращения. А целью может быть только миссия Израиля, Шехина Израиля.

Мы привыкли говорить, что наша страна мала. Но ее истинные размеры определяются не квадратными километрами, но величием государства Израиль. Величие же его заключается в его миссии. Ибо как сионизм был подножием государства, так государство должно стать подножием Шехины!

Теологический диспут вокруг Иерусалима
Д-р Давид Гартман

1. Диспут с христианством

Христианство, будучи значительно моложе иудаизма, претендует, однако, на оригинальность .и "законность" своего существования. Претензия эта основывается на том, что христианство, якобы, стало "Новым Израилем". При этом история трактуется следующим образом: Бог возлюбил на определенном этапе Аврагама и избрал его из прочих людей; но, избрав Аврагама, Бог обнаружил, что избранный им народ оказался жестоковыйным; тогда Он дал потомкам Аврагама Закон — Тору, в надежде, что заключенными в ней заповедями Ему удастся перевоспитать евреев и сделать их народом возвышенным в духовном плане и что посредством заповедей создано будет Царство Божье на земле.

Христианская теология утверждает, что этот эксперимент Бога оказался неудачным, доказательством чему служит изгнание евреев из Обетованной Земли. Христианство утверждает также, что, разочаровавшись в возможности спасти человека посредством заповедей, Бог отказался от своего плана и отменил те тяжелые обязанности, которые он поначалу возложил было на человека. Взамен, утверждают христиане, Бог избрал другой метод — Своею любовью очистить душу человека, и тем самым спасти его. Апостол Павел считал, что источник зла — в Торе, поскольку законы создают у человека ощущение собственного несовершенства, а совершенство является для него недостижимой целью. Утверждая, что человечество может быть спасено только Божественной любовью и милостью, христианская церковь объявила себя "Новым народом Израиля", наследницей особых отношений между Богом и человеком. "Старый народ Израиля", заявляет церковь, — умер. Его союз с Богом отменен.

Христиане считают, что физическое существование еврейского народа не наполнено больше духовным содержанием. Придавая высшее значение Танаху (Библии), христианство, однако, не признало и не приняло Талмуд, плод тысячелетней интенсивной интеллектуальной деятельности еврейства, поскольку все, что создано еврейским гением после разрушения Храма, после того, как Бог отверг еврейский народ, — заранее обречено на пустоту и незначительность. Так на протяжении двух тысяч лет странствовали по тропам истории евреи — евреи, но не еврейский народ. Евреи продолжали существовать, но свет Высшей истины покинул их.

Как-то раз в одном из канадских университетов, где я читал курс лекций на факультете религий, мне был задан вопрос, верю ли я в Ветхий Завет, на что я сказал: "Нет, я верю в Новый Завет" — "Но как же так, вы же раввин, как вы можете верить в Новый Завет?"

Я ответил так "Видите ли, вы употребляете слова "ветхий" и "новый" в качестве терминов оценочных, а не описательных "Ветхий" означает для вас нечто, что когда-то было ценностью Для меня же, как вы уже заметили, моя Тора не превратилась в "Ветхий Завет", но осталась Заветом новым, живым, обязывающим".

Да позволено мне будет подчеркнуть, что невозможно постигнуть сущности еврейского народа и его истории, не принимая во внимание те страдания, которые терпел еврейский народ, отстаивая свое право на существование. Так же невозможно постигнуть сущность современного Иерусалима, снова ставшего частью еврейского государства, не почувствовав боли скитания по дорогам истории еврейства в качестве незаконнорожденного ребенка, не имеющего с христианской точки зрения права на жизнь.

Все то время, пока мы страдаем, пока на еврейском народе лежит клеймо позора из-за столь, казалось бы, явного забвения его Богом, — у христианства оставалось важнейшее подтверждение его теологической концепции, гласящей, что они, христиане, являются "Новым Израилем" и с ними заключил Бог свой Новый союз. Но вот, эта отверженная, якобы, Богом община вдруг вырвалась из тени истории и, став в центре мировой арены, заявляет — обратите внимание, мы здесь, перед вами, мы вполне живы и здоровы!

"Что же вы делаете? — восклицает христианский мир, — вас же не должно тут быть!"

Христианство могло в какой-то степени согласиться с существованием еврейского народа в Тель-Авиве. Оно могло бы объяснить себе безудержный рост этого города, как явление, стоящее вне религии и религиозных конфликтов. Тель-Авив можно было бы истолковать как детище сионистского движения, секуляризованного и национального по своей сути Но когда евреи вернулись в Иерусалим, когда после Шестидневной войны город был воссоединен и евреи заполнили — физически, ощутимо — улицы Святого города, христианская теология столкнулась с явлением, обойти которое стороной стало невозможным. Еврейство вернулось на арену истории в качестве реальной, живой силы.

Иногда мне кажется, что истинной причиной современного диалога между еврейством и христианством являются не философские и теологические разногласия, а свободные и жизнерадостные евреи на улицах Яфо и Бен-Йегуда. И этим нашим физическим присутствием в Иерусалиме мы навязываем христианскому миру диалог. Узкие иерусалимские улицы, наводненные людьми, переполненные автобусы, само наше бытие здесь несет в себе вызов и принуждает христиан пересмотреть свои теологические концепции. Невозможно более уложить нас в установленные христианством рамки прокрустова ложа.

В современном Иерусалиме каждый наш шаг заявляет о том, что мы живой, реально существующий народ. И христианство вынуждено ломать голову над решением этой головоломки. Ведь это имеет для них необычайную важность, поскольку речь идет об отношении Бога к человечеству и о том, на чьей стороне истина. Когда евреев не было в Иерусалиме, христиане могли утверждать, что еврейство лишено настоящих духовных ценностей. Теперь же евреи, вернувшись в Иерусалим, пошатнули тем самым основы того, на чем держалась христианская теология.

Ясно поэтому, почему христианский мир не может согласиться с тем, чтобы Иерусалим снова стал еврейским, — потому как еврейский Иерусалим символизирует собой возвращение на родину живой, полнокровной нации, чья самобытность объясняется не только и не столько преследованиями и антисемитизмом, сколько крепкой исторической памятью, сознанием правильности и справедливости своего пути и непоколебимой верой в свое будущее. Еврейский Иерусалим ежеминутно заявляет о происходящем процессе возвращения на историческую арену еврейства как национального коллектива, а не как отдельных индивидуумов-евреев. Такое заявление сотрясает и будет сотрясать одно из основных положений христианства — о музейности и "ветхости" Торы.

2. Диспут с исламом

Также и мусульманский мир не может смириться с тем фактом, что евреи возвратились в Иерусалим и не собираются покидать его. Требование арабских государств вырвать Иерусалим из рук евреев объясняется целым комплексом тесно переплетенных политических и идеологических причин. Арабы отказываются признать наше право на существование на Ближнем Востоке по принципиальным соображениям. Они утверждают, что евреи Израиля представляют собой чужеродное тело, импортированное сюда после катастрофы, постигшей евреев в Европе. А поскольку арабы не имеют к этой катастрофе никакого отношения, они не обязаны терпеть европейских евреев, вторгшихся на их земли после той трагедии. Для арабов Израиль — это орудие в руках "империализма", детище ООН и Западного мира, созданное ими для того, чтобы искупить свое чувство вины перед евреями. У арабов же нет этого чувства вины, и они видят в евреях чужеземцев и захватчиков.

Блестящие победы Израиля во всех его войнах не изменили глубоко враждебного отношения к нему арабского мира. Ведь согласившись с тем, что Иерусалим останется еврейским, арабы вынуждены были бы признать, что евреи не являются "импортным товаром" XX века. Признать права евреев на Иерусалим означало бы согласиться с тем, что их возвращение на Землю Израиля есть не последствие Катастрофы в Европе, а осуществление двухтысячелетней мечты.

В чем же причина этого стремления евреев вернуться в Иерусалим? В неустанном повторении "В следующем году в Иерусалиме". Не "В следующем году в Тель-Авиве", или "В следующем году в Хайфе", а именно — "В следующем году в Иерусалиме".

Из года в год, за пасхальным столом вспоминают евреи свою историю и мечтают о будущем. И так же, как и столетия назад, вся их мечта о будущем сконцентрирована вокруг одного: в следующем году быть в Иерусалиме. И это и было той силой, которая на протяжении поколений сохранила нас в качестве единого, полного энергии народа во всех странах нашего рассеяния, во всех концах света. Многие впадают в ошибку, считая, что государство Израиль было создано благодаря Биньямину-Зеэву Герцлю, Хаиму Вейцману, сионизму XX века, ООН или из-за Катастрофы нашего народа в Европе. Государство Израиль было создано благодаря десяткам поколений еврейских матерей, учивших своих детей мечтать об Иерусалиме. Поэтому сионизм можно определить как сознательное претворение нашим народом этой мечты в действительность.

Сегодня Иерусалим олицетворяет для еврея его собственные воспоминания. В Иерусалиме он находит самого себя. Без Иерусалима нет у него прошлого и нет у него исторической памяти. Прошлое же питает своими корнями жизнь сегодняшнего еврея и его мечты о будущем.

Приближаясь к Западной стене Храмовой горы, Стене плача, прикасаясь к ее древним камням, каждый еврей ощущает вдруг, будто ему перевалило уже за две тысячи лет. Иерусалим говорит нашему народу, где его настоящие корни. В Иерусалиме осознает еврейский народ свой возраст и в Иерусалиме же ощущает он прилив новых, молодых сил.

Если бы арабские государства признали неотъемлемое право евреев на Иерусалим, они смогли бы придти к соглашению с Израилем. Не с Израилем — чужеродным телом на Ближнем Востоке, но с Израилем — народом, твердо стоящим на своей родной земле.

Ваша оценка этой темы
1 2 3 4 5