Для того, чтобы получить соответствующий недельный
раздел, щелкните два раза на дату субботы.
Авраѓаму было обещано: «И благословлю благословляющих тебя, а хулящего тебя прокляну…» («Брейшит»; 12:3). Яаков в борьбе с ангелом-хранителем Эйсава добился, чтобы и впредь евреев благословляли даже их заклятые враги (там же; 32:25-30). Сбылись ли эти предсказания?
Царь моавитян Балак, именем которого названа нынешняя недельная глава, напуганный военными успехами Израиля, подстрекает пророка Бильама проклясть еврейский народ. Достаточно противоречивый образ последнего, конечно же, заслуживает особого рассмотрения. С одной стороны, перед нами юдофоб, упорно, но безуспешно стремящийся призвать небесные кары на головы тех, кого он ненавидит, с другой стороны, это пророк, в каждом слове которого прослеживается прямая зависимость от воли Всевышнего: в итоге всего, несмотря на греховность своих замыслов, он благословляет евреев.
В этой связи возникает целый ряд вопросов. Неужели Бильам назван мудрецами злодеем только потому, что первоначально имел дурные намерения? Казалось бы, человека надо судить по его поступкам, а с этой точки зрения Бильам настоящий цадик – ведь он в точности выполнил то, что повелел ему Всевышний!.. Однако не будем спешить с выводами.
Эпизод с благословениями заканчивается словами:
«И ВСТАЛ БИЛЬАМ, И ПОШЕЛ, И ВОЗВРАТИЛСЯ К СЕБЕ… («Бемидбар», 24:25)
Прежде всего отметим, что жил Бильам в порядочном отдалении от Моава – «в Пторе, который у реки [Евфрат]» (22:5), т.е. в Месопотамии!
Обратим внимание на то, что сразу же после ухода Бильама израильтяне начинают «распутничать с дочерьми Моава» (25:1) и Мидьяна (см. 25:6), «приносить жертвы божествам их» (25:2), и Б-г повелевает Моше: «Выступи против мидьянитян, и разгромите их» (25:17) (Моав помилован из-за Рут). В ходе этой войны был захвачен, а затем и казнен Бильам (см. 31:8). За что, за какую провинность?
«И разгневался Моше на военачальников…» (31:14) – ибо те оставили в живых женщин, которые «соблазняли сынов Израиля, по совету Бильама, [призывая их] изменить Б-гу ради Пеора…» (31:16). Этот же эпизод повторен в Книге Йеѓошуа (13:22), однако там Бильам назван косем – «колдун». «Колдун? – спрашивает Талмуд. – Да ведь он – пророк?!» Ответ таков: «Поначалу – пророк, теперь – колдун» («Санѓедрин», 106а). Итак, связь между отрывками ясна. Бильам был наказан не за первоначальные намерения, а за то, что впоследствии подтолкнул евреев к греху. Бильам-пророк «возвратился к себе», Бильам-колдун проделал несколько сот километров, чтобы снова вернуться и подстрекать евреев к греху.
Логика Бильама предельно проста. Он понимает, что евреи – избранный народ, благословенный самим Творцом, поэтому он как пророк вынужден благословить его. С другой стороны, всем известно, что Творец наказывает евреев за пренебрежение Его волей. Значит надо сделать так, чтобы они согрешили – и тогда заслужат наказание!
Юмористический эпизод с пресловутой «валаамовой ослицей» (для мудрецов не столь существенно, произошло ли это наяву или же это не более чем ниспосланное Бильаму во сне наставление) содержит в себе определенный намек. Ослица, несмотря на то, что ей удалось изречь несколько связных фраз (по воле Творца!), осталась, тем не менее, ослицей. Бильам, помимо своей воли благословивший Израиль, вопреки отчаянным попыткам высказать хоть слово от своего имени, уподоблен тем самым безрассудному и упрямому животному.
В недельной главе «Пинхас» рассказывается о трагическом моменте в жизни Моше-рабейну: его великая миссия завершается. Всевышний повелевает ему взойти на гору Аварим и посмотреть на страну, в которую он не сможет войти, – страну Израиля. В этот момент Моше просит Творца назначить ему преемника:
«…ПУСТЬ НАЗНАЧИТ Б-Г, ВСЕСИЛЬНЫЙ ДУШ ВСЯКОЙ ПЛОТИ, ЧЕЛОВЕКА НАД ОБЩЕСТВОМ… ЧТОБЫ НЕ БЫЛО ОБЩЕСТВО Б-ГА КАК СТАДО, У КОТОРОГО НЕТ ПАСТУХА. И СКАЗАЛ Б-Г, ОБРАЩАЯСЬ К МОШЕ: “ВОЗЬМИ СЕБЕ ЙЕЃОШУА, СЫНА НУНА, ЧЕЛОВЕКА, В КОТОРОМ ДУША, И ВОЗЛОЖИ НА НЕГО РУКУ ТВОЮ”». («Бемидбар», 27:16-18) Читая эти строки, вы, возможно, обратили внимание на два похожих выражения: «Всесильный душ» и «в котором душа». В обоих случаях употреблено слово руах (мн. рухот), которое означает здесь «душа» или «дух»; и то, и другое выражения не совсем обычны и вызывают много вопросов. Остановимся только на двух: Связаны ли они между собой? И, если да, то в чем может заключается эта связь?Рашичитает, что связь между этими выражениями прямая и тесная. Объясняя, почему сказано «Всесильный душ», комментатор пишет: «[Моше] сказал Ему: “Властелин вселенной! Тебе открыто умонастроение каждого, а один от другого отличен. Назначь же им главу, который будут терпеливо относиться к каждому согласно его умонастроению”». Фразу «в котором душа» Раши считал ответом на просьбу Моше, и означает она, по его мнению, следующее: «То, о чем ты просил: чтобы он [Йеѓошуа] сумел примениться к духу каждого».
Итак, Раши показывает, что уже в том, как Моше обращается к Творцу, содержится намек на главное качество, необходимое, по мнению вождя, его преемнику, который будет руководить евреями во время завоевания Кнаана: терпимость, умение понять каждого и отнестись к нему соответственно его особенностям. И, называя Йеѓошуа в качестве такого преемника, Всевышний указывает только на одну его черту: способность выслушать и понять каждого человека.
Тут уместно вспомнить о том, что и сам Моше был избран, ибо обладал редким чувством понимания малых и слабых и способностью сочувствовать им. Мидраш рассказывает: однажды, когда Моше-рабейну был пастухом и пас коз его тестя Итро в пустыне, от стада отбился козленок. Моше нашел его пьющим воду из родника и, ругая себя за то, что не обратил внимание на то, что животное страдает от жажды, взвалил на плечи и отнес обратно к стаду. Видя это милосердие Моше, Всевышний и избрал его для сложной задачи спасения Израиля из египетского рабства. Нечто подобное мидраш рассказывает и о царе Давиде, подчеркивая, что и для него было характерно милосердие ко всем созданиям.
«И ГОВОРИЛ МОШЕ ГЛАВАМ КОЛЕН СЫНОВ ИЗРАИЛЯ ТАК: “ВОТ ЧТО ПОВЕЛЕЛ Б-Г: ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК ДАСТ ОБЕТ Б-ГУ ИЛИ ПОКЛЯНЕТСЯ КЛЯТВОЙ, ПРИНЯВ ЗАПРЕТ НА СЕБЯ, ТО НЕ ДОЛЖЕН ОН НАРУШАТЬ СЛОВО СВОЕ. ВСЕ, КАК ВЫШЛО ИЗ УСТ ЕГО, ДОЛЖЕН ОН СДЕЛАТЬ”». («Бемидбар», 30:2,3)
Наши мудрецы предостерегают нас от обетов, т.к. от человека закрыто будущее и он не может быть уверен в том, что исполнит обет.
Обратимся к молитве «Коль нидрей», с которой начинается Йом-Кипур:
«Свет посеян для праведника и для прямодушных – радость. С позволения Того, Кто заключает в себе все миры, и с позволения общины, с одобрения Небес и с одобрения совета мудрецов мы отменяем отлучение [от общины] всех причинивших [ей] вред и [разрешаем себе] молиться вместе с ними.
Во всех обетах и запретах, [которые человек сам принял на себя], и клятвах, и заверениях [в отказе от пользования своим или чужим имуществом], и самоограничениях [в пользовании чем-либо, что человек уподобляет приносимой в Храм жертве], и наказаниях, [которым человек сам себя подвергает], и обещаниях, [данных в любых формулировках, во всем, что мы, не подумав, принимаем на себя в форме] обетов, клятв, заверений, запретов,- от одного дня Йом-Кипур до следующего дня Йом-Кипур, пусть он принесет нам добро, – во всем этом мы раскаиваемся. Пусть будут они упразднены [по желанию нашему], отменены, пусть станут недействительными, пусть будут полностью аннулированы, утратят свою силу и перестанут существовать. Пусть обеты наши не будут обетами, запреты наши – запретами и клятвы – клятвами».
Мы видим, сколь важное значение придает еврейская традиция предостережению от обетов. Когда мы в повседневной жизни даем какое-либо обещание, то всегда добавляем «бли недер» («не считайте это обетом»). Так что не стоит зарекаться, клятвенно обещать, а если уж пообещали – кому-то другому или самому себе, – то это обязательно нужно выполнить.
Талмуд утверждает, что первый перечень наказаний, которые ожидают евреев за отказ от исполнения заповедей («Ваикра», 26:14-43) был ниспослан свыше, а второй перечень («Дварим», 28:1-68) Моше «изрек от себя». Это кажется парадоксальным, ведь из того же Талмуда мы узнаем: тот, кто говорит, что хотя бы один стих Писания не от Всевышнего, пренебрег словами Торы!
Попробуем разобраться. Согласно комментариям, если в предыдущих книгах Всевышний «вкладывал» слова в уста пророка, исполнявшего лишь посредническую роль, то в книге «Дварим» («Речи») инициатива уже принадлежала самому Моше. Сорока годами ранее он не желал говорить с фараоном, всячески пытаясь отказаться от возлагаемой на него миссии: «Человек я не речистый» («Шмот»; 4:10). Эти слова дали повод некоторым комментаторам говорить о якобы имевших место аномалиях речевого аппарата вождя евреев (такого мнения придерживался, в частности, р. Авраам Ибн-Эзра).
Существуют и более простые объяснения. Чтобы говорить с царем, требуется особого рода талант (Сфорно), которым наверняка обладал псалмопевец Давид: «И говорить буду о свидетельствах Твоих перед царями, и не устыжусь» («Теѓилим»; 119:46). Можно с легкостью предположить, что Моше, юношей сбежавший из дворца фараона, за долгие десятилетия своего пребывания в Мидьяне несколько «подзабыл» свой «древнеегипетский» (Рашбам), или же попросту недооценивал собственные возможности. Тем не менее, особый смысл заключается в том, что Тора была передана евреям именно через человека, который по природе своей явно не блистал ораторскими способностями: «…кто дал уста человеку, и кто делает его немым, или глухим, или зрячим, или слепым – не я ли, Б-г?» («Шмот»; 4:11).
Однако за последующие сорок лет пребывания в пустыне авторитет великого пророка и степень его влияния на народ неизмеримо возросли:
«ВОТ СЛОВА, КОТОРЫЕ ГОВОРИЛ МОШЕ ВСЕМУ ИЗРАИЛЮ…» («Дварим»; 1:1)
Из книги «Дварим» однозначно следует, что к концу своей жизни Моше, благодаря своему богатейшему арсеналу красноречия, обладал потрясающей силой духовного воздействия на сынов Израиля. И именно посредством устной речи, посредством слов! Пятая книга Торы названа «Дварим» еще и по этой причине.
Итак, сам Моше, окрыленный тем, что Творец сохраняет верность избранному Им народу, в свой последний день изрекает пророческие наставления, облекает абсолютную волю Б-га в весомые слова завершающей книги Пятикнижия.
«И было так: когда закончил Моше записывать слова Учения этого в книгу до конца, повелел Моше левитам, носящим ковчег союза Б-га, сказав: “Возьмите эту книгу Учения и положите ее у стенки ковчега союза Б-га…”» (31:24-26). Мы видим, что Всевышний не только одобрил пламенные речи Моше, но и повелел их увековечить – наряду с другими книгами Священного Писания.