Не стихает боль за наших близких, погибших в годы Второй мировой войны. И, разумеется, не только один день в году – 27-го нисана – мы вспоминаем о них. Им мы посвящаем молитвы и в другие траурные дни – 10-го тевета, 9-го ава. В эти дни мы вспоминаем о разрушении Храма и Иерусалима, о гибели Иудейского царства, о погромах, учиненных крестоносцами, о кровавых наветах и о других трагических событиях далекого и не столь отдаленного прошлого – ведь наш народ подвергался преследованиям на протяжении всего своего долгого пути. В этом скорбном ряду стоит и Катастрофа европейского еврейства. Конечно, понимание того, что антисемитизм и погромы – это не изобретение нацистов, ни в коей мере не уменьшает нашу боль от того, что произошло с нашими родными в годы Второй мировой войны. И, как это принято уже много столетий, в тяжелые минуты оплакивания погибших мы обращаемся к нашим источникам и перечитываем псалмы.
Из ПСАЛМОВ
Песнь. Псалом Асафа.
Всесильный, да не будет у Тебя покоя;
Могучий, не будь подобен глухому и не молчи,
Ибо вот – враги Твои шумят и ненавидящие Тебя подняли голову.
Против народа Твоего замышляют они дурное втайне и обсуждают [участь] сберегаемых
Тобой.
Сказали они: «Пойдем и истребим их, чтобы перестали быть народом; и да не будет
больше упомянуто имя Израиля!»
«Теѓилим», 83:1–5
Комментарий
ПСАЛОМ АСАФА. Асаф был главой одного из родов левитов, служивших в Храме при
царе Давиде.
Четыре раза в году, в дни самых главных праздников, мы произносим поминальные молитвы в память о родных, ушедших из жизни. В некоторых общинах к ним принято добавлять и поминальную молитву в память о погибших в Катастрофе.
Из молитвы
Да вспомнит Всесильный все души общин Израиля в изгнании в Европе, которые
были преданы пламени в годы Катастрофы, в 5700–5705 годы.
Шесть миллионов мужчин и женщин, девочек и мальчиков, юношей и девушек, стариков
и младенцев, убитых, уничтоженных с ужасной жестокостью…
Б-г милосердный, обитающий в высотах!
Дай обрести покой, уготовленный под крыльями Шхины на ступенях святых и чистых,
лучащихся сиянием небосвода, – душам шести миллионов евреев, жертв Катастрофы
в Европе, погибших, освящая Имя Твое, убитых, зарезанных, сожженных, уничтоженных
руками немецких убийц и их помощников из других народов...
Из молитвы о погибших в Катастрофе европейского еврейства
Каждая из памятных дат нашего календаря обладает своей особенностью. Особенность Дня памяти 27-го нисана в том, что, скорбя о жертвах, мы вспоминаем в этот день о тех евреях, кто оказал вооруженное сопротивление нацистским палачам. Израильский кнесет выбрал эту дату потому, что в нисане 5703 г. (апрель – начало мая 1943 г.) героически сражались восставшие евреи в Варшавском гетто. Прочитайте последнее письмо вождя восставших Мордехая Анилевича, написанное незадолго до его гибели.
Сейчас ясно нам, что случившееся превзошло все ожидания. В нашем сопротивлении
немцам мы сделали невозможное, но наши силы иссякают. Мы стоим на пороге уничтожения.
Дважды мы заставляли немцев отступать, но они возвращаются с новыми силами.
Один из наших отрядов продержался около 40 минут. Другой отряд сражался 6 часов.
Заряд взрывчатки, подложенный нами на территории щеточной фабрики, взорвался.
Тогда мы атаковали немцев и нанесли им тяжелые потери. Наши потери, как правило,
не были большими. Это уже достижения.
З. пал возле пулемета. Я чувствую, что совершается великое событие, на которое
мы решились, неизмеримое по своему значению.
От безвыходности мы переходим к партизанской войне. Этой ночью выходят шесть
боевых отрядов с двумя заданиями: прочесывание местности и захват оружия. Помните:
оружие ближнего боя не представляет для нас ценности. Им мы пользуемся редко.
Нам нужно много автоматов, гранат, пушек, взрывчатки.
Не в моих силах описать условия, в которых «живут» евреи гетто. Единицы смогут
вынести эти мучения. Остальные рано или поздно погибнут. Их судьба решена, несмотря
на то, что тысячи пытаются укрыться в щелях и мышиных норах. Невозможно зажечь
свечу из-за нехватки воздуха. Благословенны вы, находящиеся по ту сторону, может
случиться чудо, и мы еще свидимся. Очень, очень трудно поверить в это. Последняя
моя мечта исполнилась. Еврейская самооборона – это факт. Еврейское сопротивление
и месть стали реальностью Я счастлив, что был среди первых бойцов гетто. Где
спасение?
У многих евреев в те страшные времена не было ни малейшей возможности вести вооруженную борьбу с нацистами и их пособниками. Что они могли противопоставить убийцам, вооруженным пушками, танками и самолетами? Враги хотели унизить, а затем уничтожить наш народ. Но им не удалось растоптать его достоинство. Многие из наших братьев и сестер приняли смерть, освящая Имя Всевышнего. Сохранить жизнь, остаться человеком в тех нечеловеческих условиях – это тоже было героизмом. Об этом говорил виднейший раввин Варшавы Ицхак Нисенбойм, да отомстит Всевышний за его гибель.
Это час освящения жизни, а не час освящения Имени Всевышнего смертью. Раньше
враги посягали на душу и еврей жертвовал своим телом для освящения Имени Всевышнего.
Теперь же враг посягает на «еврейское тело», и долг еврея – защищать его, беречь
свою жизнь. В прежние времена евреи освящали Имя Б-га смертью, в наше время
мы обязаны освящать жизнь.
Из книги «Катастрофа и героизм» (Иерусалим, «Амана», 1991)
Музеи, архивы и книги хранят множество свидетельств о преступлениях палачей и их пособников. Эти свидетельства важны не только для нас, но и для всех народов мира. Это не может, не должно повториться! Прочитайте отрывок из свидетельских показаний Йосефа Клайнмана на процессе Эйхмана. Он и его старший брат были в лагере смерти, в котором царствовал доктор Менгеле. Й. Кланмайн рассказывает о селекции, которую проводил этот изувер в Йом ѓа-Кипурим.
Доктор Менгеле подошел к юноше, стоявшему поблизости в первом ряду. Это был
высокий юноша, круглолицый, выглядел он хорошо. Доктор Менгеле схватил его за
руку и повел к футбольным воротам… Он поставил его у ворот и приказал прибить
планку на головой юноши… Потом доктор Менгеле приказал, чтобы первая группа
прошла под планкой... Всем было ясно на сто процентов, что происходит. Все стали
волноваться, каждый хотел прибавить к своему росту еще несколько сантиметров,
каждый старался вытянуться. Я пришел в отчаяние, потому что и те, кто выше меня,
не доставали до планки. Всякий, чья голова не касалась планки, переходил на
другую сторону поля, к маленьким, обреченным на смерть.
Вопрос. Ваш брат стоял рядом с вами?
Ответ. Да, брат стоял рядом со мной. Я не беспокоился за него,
он был из высоких парней, ему было шестнадцать. Тот день совпал с его днем рождения.
Он доставал до планки. Да, я стоял, потеряв всякую надежду. Я подумал: моя жизнь
кончилась здесь. Вдруг брат прошептал мне: «Если хочешь жить, делай что-нибудь».
Я будто очнулся и стал искать путь к спасению. Мысль работала напряженно. Вдруг
я заметил камушки, разбросанные по земле, и подумал, что, возможно, это спасет
меня. Все стояли навытяжку. Я незаметно нагнулся и поднял несколько камушков.
На мне были ботинки большого размера. Я затолкал в них камни, положил под пятку
и этим добыл еще два сантиметра. Я подумал, что, может, этого хватит. Но тут
я почувствовал, что не могу стоять выпрямившись. Я сказал брату, что хочу выбросить
камни. Тот ответил: «Не выбрасывай, я дам тебе что-нибудь». Он дал мне шапку.
Я разорвал ее пополам и стал засовывать тряпки в ботинки, чтобы не так давило…
После селекции осталась тысяча достигших нужной высоты. Менгеле не удовлетворился
этим. Он осмотрел нас, мы разделись до пояса. Не достигших требуемой высоты
заперли в двух бараках. Стало темнеть.
Вопрос. Что произошло с ними?
Ответ. Их держали запертыми в двух бараках еще два дня после
Йом ѓа-Кипурим.
Вопрос. Что произошло с ними потом?
Ответ. Их уничтожили в газовых камерах.
Из книги «Катастрофа и героизм»
В наших источниках говорится, что губители еврейского народа должны быть наказаны, жертвы – отомщены. Об этом мы просим и в наших молитва
Отрывок из молитвы
Отец милосердный, пребывающий в высотах, –
по великой милости Своей
вспомнит Он с состраданием
о благочестивых, прямодушных и непорочных –
все святые общины, отдавшие свои жизни
для освящения Имени Всевышнего...
Да вспомнит Б-г наш благосклонно
и их, и всех праведников народов мира
и отомстит на глазах наших
за пролитую кровь рабов Своих, –
как записал в Торе Моше, избранник Б-га:
«Прославьте, племена, Его народ!
Ибо отомстит Он за кровь рабов Своих,
обрушит возмездие на их врагов
и утешит землю Свою и народ Свой».
Из субботней молитвы
Нелегко перечитывать эту страницу нашей истории. Но мы вновь и вновь обращаемся к ней, чтобы не забыть и не дать забыть другим. В этом – наш долг перед погибшими и надежда на то, что Катастрофа не повторится.
Из молитвы
Вспоминай, весь Израиль, вспоминай и плачь.
Пусть в Раме услышат вас –
как уничтожили немцы наш народ
в грозные дни войны.
Страшная гибель ждала людей
от голода и от жажды.
Не забывайте во все века,
пока не удостоитесь утешения,
их крики и слезы
из вагонов, набитых битком,
когда их везли, как скот на убой,
чтобы в печах сжечь.
Не забудется голос,
молящий о спасении
словами «Шма, Исраэль…»
Пребывающего в небесах.
Вручили они души свои
Владыке владык.
Смилуйся над теми из нас,
кто остался,
взгляни с небес
на станы наши святые –
числом превышаем мы в десять раз
поколенье Исхода.
Воздвигни наш Храм святой
и утешь нас двойною мерой –
вознеси нас и приведи
в Сион и в Иерусалим!
Из молитвы раввина Шломо Ѓальберштама, адмора из Бобува
Комментарий
Раби Шломо бен раби Бенцион Ѓальберштам, адмор из Бобува (1907–2000) руководил
йешивой в Бобуве. В годы войны пытался предостеречь евреев Венгрии, говоря о
приближающейся трагедии, но, к несчастью, голос его не был услышан.
Йеѓуда Карни
Школьники прилежные,
мальчики еврейские,
что же вы ответите
ангелам небесным?
Как учили Тору,
алеф-бет читая,
как Завет хранили,
данный на Синае?
Ответ ваш подобающий,
как предки говорили:
в огне полыхающем
Тору мы учили –
камац алеф-а.
Ах, Отец Небесный,
словно воду,
нашу кровь пролили...
Илья Эренбург
К чему слова и что перо,
Когда на сердце этот камень,
когда, как каторжник ядро,
я волочу чужую память?
Я жил когда-то в городах,
и были мне живые милы,
теперь на тусклых пустырях
я должен разрывать могилы,
теперь мне каждый яр знаком,
и каждый яр теперь мне дом.
Я этой женщины любимой
когда-то руки целовал,
хотя, когда я был с живыми,
я этой женщины не знал.
Мое дитя! Мои румяна!
Моя несметная родня!
Я слышу, как из каждой ямы
вы окликаете меня.
Мы поднатужимся и встанем,
костями застучим – туда,
где дышат хлебом и духами
еще живые города.
Задуйте свет. Спустите флаги.
Мы к вам пришли. Не мы – овраги.
1944
Ѓирш Глик
Не считай свой путь последним никогда,Зельда
У каждого человека есть имя,Хана Сенеш
О, Б-г, мой Б-г,