УДОСТОИТЬСЯ СОЗДАТЬ СЕМЬЮ

Готовя редакционную статью о семье, я поняла, что традиционные источники не позволяют мне понять некоторые явления, касающиеся семьи в современном мире. Меня особенно волновал вопрос о неполных семьях, которых, увы, так много сейчас. Поскольку не упомянуть о нынешней ситуации показалось мне не совсем честным, я осмелилась просить о встрече с раввином Штейнзальцем. И встреча была назначена.
Вот я в кабинете у рава. На стопике перед нами - магнитофон (не имея журналистского опыта, я все боялась сбиться, забыть, перепутать), у меня на коленях - листки с заготовленными вопросами.
Взглянув на своего знаменитого собеседника, я увидела устремленный на меня вншмательный и дружелюбный, выжидающий взгляд. Раввин удобно расположился в кресле, держа в руках солидного размера деревянную трубку, и тут я заметила, что усы над верхней губой у него рыжеватые от табака. Набрав побольше воздуха, я очертила интересующую меня тему, подчеркнула, что журнал должен писать не только о классическом, но и о насущном. Рав кивнул, попыхтел трубкой, размышляя, и заговорил.

Рав: В наше время семья как форма человеческого бытия переживает кризис. Это справедливо не только в отношении еврейской семьи, это глобальная проблема. И как таковая она имеет свои причины и свое положение дел.

Ситуация в России знакома мне не понаслышке. Если спросишь людей в России или на Украине или в Сибири - я бывал там во многих местах, - как создается семья, они ответят: по любви. Людям свойственно говорить о любви. Но с давних пор люди знали, что любовь недолговечна. И не важно, когда пропадает любовь - в день ли свадьбы, или через год, или через много лет совместной жизни... Важно, что любовь кончается. А если любовь кончается, то зачем же нужна семья? Возьмем для примера мужчину, который приятно проводит время с женщиной где-нибудь в гостинице. Ему хорошо, но вот он встречает женщину более красивую и думает, зачем же мне та, первая? Он оставляет первую и сближается со второй. Но какое-то время спустя обнаруживает, что есть третья, еще более привлекательная... Думает ли он о семье? И что думает? Предположим, женщина забеременела от него. Рад ли он? Но ведь он сблизился с ней по любви и знает, что любовь эта пройдет! Значит, ее беременность его не радует. Ребенок ему лишь обуза. А значит, и беременная женщина - обуза...

Давайте вспомним, какое место отводила семье идеология большевиков после революции. Семья как социальная ячейка казалась пережитком. Главное - любовь, свобода в выборе друга или подруги. Поэтому в первые годы советская власть поддерживала свободную любовь, не скованную рамками семьи.

В результате - что мы видим? Здесь привычно встретить семью, где у ребенка нет отца. Он, конечно, был! Но был ли он мужем? Этого мы не знаем. Может и был когда-то да исчез. И вот налицо семья нового типа: женщина и дети. Два, а то и больше, поколения безотцовщины. Только проблема тут не в женщинах. Проблема в том, как общество относится к понятию "семья" и что оно в это понятие вкладывает.

З.К.: Мне это хорошо знакомо по рассказам покойной бабушки, которая вступила в партию еще в 1916 году. Даже если у пары молодых коммунистов рождался ребенок, они не спешили регистрировать свой брак, "как какие-нибудь буржуи!"

Рав: Если Советы осуждали семейные узы в их традиционном смысле, то на Западе дело обстояло иначе. Почему на Западе развод еще совсем недавно казался из ряда вон выходящим случаем? Да потому, что закон обращал бракоразводный процесс в канительное и дорогостоящее дело. Люди на Западе знали, что развод может поглотить все их сбережения, и после первой же размолвки - еда ли подгорела, жена ли не так глянула, муж ли резко ответил, даже дошло до потасовки не бежали к судье с требованием развода. Что же они делали при таких законах? Они старались помириться, проявить терпение, снисходительность. И все благодаря закону, затруднявшему развод. Если развод требует больших расходов, значит, закон стоит на страже семьи. Это называется "общественной санкцией" против распадения семьи, и фактически, так общество блюло интересы семьи как социальной ячейки.

3. К.: Насколько я знаю, общественное мнение тоже не одобряло развода?

Рав: И общественное мнение, и сама ситуация, при которой развод бил по человеку и материально, и морально, побуждали супругов к улучшению внутрисемейных отношений, потому что лучше жить в семье, где тебе приятно, чем в семье, где все тебе не нравится. Хотя многие социальные уклады разрешали развод, как например, русское православное право, однако из-за того, что реально это было сопряжено с большими расходами и многолетними неприятными хлопотами, прибегали к этому крайне редко.

З.К.: Но еврейская традиция признавала самые ничтожные причины достаточными для развода. Например, "увидел более красивую женщину - можешь разводиться с женой"! Разве не так?

Рав: Так-то оно так, да не совсем. Есть этому положению объяснение, которое, правда, несколько уведет нас в сторону. Кто сказал, что увидел более красивую женщину? Муж сказал. В тот момент, как он это сказал, его семейная жизнь кончилась. Ведь что такое семейная жизнь? Это когда мужчина говорит сам себе и любому другому, что его жена самая красивая. Он сам так решил, и пока он так считает, его семья крепка. То же, когда речь идет об испорченном обеде. Возьмем пересоленный суп. Разве не бывает в семейной жизни, что суп пересолен? Бывает, и не раз. Но когда из-за пересоленного супа муж требует развода, значит, связь между супругами исчерпана. И суп, и красивая женщина - только внешние признаки внутреннего разлада. Слова "есть женщина красивее тебя" означают конец любви. И тут опять встает вопрос, что будет веской причиной, чтобы заявить: "Ты мне больше не нужна"? Если общество, если закон затрудняют развод, муж не поспешит с таким заявлением.

Однако вернемся к России. В России этот социальный механизм защиты семьи был сломан с изменением господствующей идеологии. С тех пор, как примером для подражания был объявлен... ох, имя его выскочило из головы!..

З.К.: ...Павлик Морозов?

Рав: Вот-вот, именно... мальчик, который донес властям на родителей и братьев... Семья утратила свою ценность в глазах русского общества. Конечно, были попытки противостоять этой насильственной переоценке ценностей. Я знаю. О происходившем в России мне известно не только из книг. Семья моей матери жила в российской глубинке, вблизи Тамбова. Да-да, языком общей культуры для моей матери был русский. Мои родители по-русски не говорили. Из принципа! Говорили по-еврейски, то есть на идише и на иврите. Да-да, и на иврите тоже. Но когда мама говорила по-русски, это был литературный русский язык...

Советский режим вырвал еврейскую семью из почвы традиции. Семья, как и многие другие культурные образования прошлого, должна была пройти испытание. Семья моей жены, например, была из Белоруссии. И бежала в Азию. Все местечко, все евреи, которые не хотели менять свой уклад, снялись с насиженных дворов и потихоньку, окольными путями ушли в какую-то азиатскую республику. А после немецкой войны почти все они уехали из СССР вместе с поляками. По подложным документам, разумеется. В основном сюда, в Израиль. И моя жена тоже. Это был их ответ на испытание.

З.К.: Но было и еще что-то. Был принцип интернационализма. Он, вообще говоря, никак не касался общественной ценности семьи, однако весьма пагубно отразился на еврейской семье. В соответствии с этим принципом перестала существовать еврейская община, утратила смысл установка найти еврейского жениха или еврейскую невесту своему подрастающему чаду. При интернациональной идеологии национальная семья - нелепость. Смешанные браки стали обычным делом... А потом еще уничтожение евреев, и антисемитизм... и желание покончить с непонятным своим еврейством... Да и просто, где их искать, евреев-то?

Рав: Тут перед нами встает новый вопрос. Вопрос о природе еврейского народа. Я не раз писал и говорил о том, что еврейский народ, по сути, - семья, и его образ жизни - семейный образ жизни. И все прошлое евреев показывает, что в решении вопросов, поставленных историей, они руководствуются принципами семейного бытия.

З.К: Вот и я тоже пишу в этом номере о том, что историография еврейского народа это, в сущности, семейная летопись, а его традиция - это семейная традиция. Правда, пишу очень коротко.

Рав: Ломка еврейской семьи есть следствие исчезновения еврейской национальной жизни. С изменением жизненных условий в России были отвергнуты все нормы еврейского уклада, которые в основе своей - нормы семейные. Согласно этим нормам, смешанный брак не есть брак вообще. Что общего между семьей и национальностью? Мне уже не раз приходилось об этом говорить. Общее между ними то, что ни от семьи, ни от национальности человек убежать не может. Даже если, допустим, я ненавижу своего отца, не в моей власти поменять отца. Точно так же если я родился евреем - и даже если я ненавижу свое еврейство - я не могу сменить национальность. Я могу сменить религию, могу перестать соблюдать традицию, могу поменять страну или примкнуть к любой партии, но стать неевреем, как и получить других родителей, я не могу. Семейные и национальные узы человеку разорвать не дано.

Когда идеология и правящий режим разрушают такие основополагающие плоды культуры - не обязательно еврейской, - как национальность или семья, общество заболевает.

В последнее время во многих странах, где семья не выдержала испытания, в которое поставил ее правящий закон, появились явления, противоположные семейному началу. Это, в первую очередь, гомосексуализм.

З.К.: И об этом я собиралась Вас спросить! Откуда вдруг такая напасть? Всегда ли гомосексуализм был так распространен или это новое явление? Может, мы просто не знали о нем в силу отрицательного отношения со стороны общества, а теперь тайное стало явным, благодаря средствам массовой информации? А насилие в семье? А сексуальные издевательства над собственными детьми?

Рав: По просьбе одного исследователя я недавно как раз изучал большое количество еврейских текстов на предмет гомосексуализма. Материал, который проливает свет на жизнь евреев на протяжении многих поколений. И вывод мой таков: у евреев всегда были нарушения семейных норм. То тут, то там мы находим рассказ о том, как чей-то муж сблизился с чьей-то женой, или как такаято женщина изменила мужу. Наши источники не замалчивали эти реалии. Но гомосексуальные отношения, похоже, были случаем экстраординарным. Крайне редким!.. И не только потому, что в Торе говорится... что Тора осуждает такие отношения, а потому, что это противно природе. Да, гомосексуализма у евреев, можно сказать, не было.

Но я повторюсь: общество подобно телу, и на теле общества живут свои паразиты. Они множатся необычайно быстро и в конце концов им не хватает пищи, и они начинают пожирать сами себя. Так видятся мне гомосексуалисты на теле человечества в целом. Ведь они не дают потомства. Сейчас, когда общество перестало охранять семью законодательно, их ряды пополняются. Но когда люди объединятся в семьи с намерением создать потомство, что тогда?..

З.К.: Мы подошли к очень важной теме теме рождаемости. Я в последние годы несколько раз бывала в России и на Украине, и всякий раз меня удивляло, как мало на улицах детей и беременных женщин.

Рав: Знаете ли вы, что в России отрицательный прирост населения? Вы знаете, что это такое? Это значит, что люди не хотят рожать детей. А почему?

З.К.: Этот же вопрос я задавала молодым евреям, которые, кстати говоря, не стремились и вступать в брак. Они отвечали мне почти не задумываясь: Разве здесь можно рожать детей? Разве здесь могут жить дети?

Рав: Если общество не видит для себя будущего, оно не производит потомства. Это общество утраченных надежд.

Что можно посоветовать человеку, утратившему всякую надежду? Прыгнуть из окна высокого этажа? Можно предложить что-нибудь подороже, цианистый калий, например. Я кажусь вам циником? Но мы лишь рассуждаем. Мы спрашиваем, почему в самых страшных обстоятельствах, когда будущее ничего не сулит, люди не кончают собой? Почему они продолжают жить? Я вам отвечу: в глубине души у человека всегда остается надежда. Даже если он горестно спрашивает себя: что же будет? - и ему кажется, что не будет уже ничего.

В истории России был недолгий период нэпа. Мне кажется, в чем-то нэп похож на перестройку. Насколько мне известно, в годы нэпа, наряду с экономическим подъемом, наблюдался расцвет творчества - поэзия, литература, музыка, живопись. А сейчас? Насколько я могу судить, ничего подобного сейчас в России не происходит. Вы говорите, наука... Может быть. Но о великой литературе или живописи я пока не слышал... Впрочем, как знать.

Я хочу сказать, что во времена нэпа жизненные условия были гораздо тяжелее, чем при перестройке, 20-е годы - это красный и белый террор, это "чистки", потоки крови, а голод - его не сравнишь с нынешним кризисом. И все-таки, все-таки люди рожали детей и творили! Это значит, что где-то подспудно русский человек верил, что у него есть будущее.

Если надежды иссякли, нет у человека творческого зуда. Нет и творчества. Нет и детей. Все взаимосвязано. Иврит здесь весьма нагляден: йецер- и половое влечение, и позыв к творчеству; йецира - творчество; йицур человек, создание.

З.К.: Вы все время повторяете слова: человек, муж. Но ведь начали мы с того, что в России уже несколько поколений воспитано женщинами, часто безмужними. Что делать женщине, которую никто не берет замуж? Ведь общество, хоть и декларирует равноправие, не поощряет женщину к активности в матримониальных вопросах. Вот и раби Меир говорил, что не следует женщине обхаживать мужчину, ибо где же видано, что потерянная вещь сама ищет хозяина. Как быть одинокой женщине? Можно ли ей родить ребенка без мужа?

Рав: Мужчина, пока у него нет семьи, о ребенке, как правило, не думает. В самом деле, зачем ему ребенок? Но у евреев издавна существовал по крайней мере один ответ на этот вопрос. Не хотелось бы, чтоб он показался вам циничным. Еврею нужен сын, чтобы читал по нему кадиш.

У женщины это иначе. Женщина хочет быть матерью. Если еврейская девушка хочет ребенка, она может родить его и без мужа. И ребенок этот, как известно, будет евреем. Но если еврейская девушка хочет создать еврейскую семью и воспитывать ребенка в семье, она должна чем-то поступиться. Семья - это такая ценность, что за нее стоит заплатить. У меня была одна знакомая девушка из Хабаровска. А может, из Красноярска. Эта девушка очень любила свой город, и с соседями у нее были прекрасные отношения. Она - еврейка, они - нет, но все замечательно ладили друг с другом. Одно плохо: эта девушка не могла подыскать себе еврейского жениха. Что же она сделала? Собрала вещи, попрощалась с соседями, кинула последний взгляд на родной город и - уехала далеко, в другой город, где, как ей сказали, довольно много евреев, в том числе неженатых. С болью в сердце покинула свой дом, чтобы на новом месте среди незнакомых людей найти того, с кем она создаст еврейскую семью. И нашла. И стала женой, и матерью.

Что ж такого поучительного в этой истории? А то, что если тебе важно иметь еврейскую семью, ты должен приложить усилия для осуществления своей мечты. И девушка может удостоиться семьи, если готова чемто пожертвовать. Когда я говорю - "семья", я не имею в виду идиллическую картинку, где супруги смотрят друг на друга влюбленными глазами, а часы, под которыми они сидят, отсчитывают время не для них. Я говорю о том, чтобы отказаться от некоторых притязаний ради чести создать еврейскую семью. Я хочу жениться на красивой женщине. Но где она? Что ж, если у меня нет такой возможности, я не стану обзаводиться семьей? Откажусь от отцовства? Нет! Я смотрю на женщину, которая готова стать моей женой, и говорю: "Эта женщина - самая красивая". И я получаю в жены самую красивую, и у меня есть семья и растут дети. Потому что я так решил. Это мой вклад в контракт, которым и является настоящая семья.

И еще одна деталь. Что сделала та девушка из Красноярска? Она не искала легкой дороги, потому что легкая дорога всегда уводит тебя прочь. Она это поняла. И она решила приблизиться, войти в еврейскую общину. Хотя бы самую маленькую - семью. Она заплатила за свой выбор, и кто скажет, что дешево? А кто не готов заплатить, тот и не удостоится. Не удостоится жить в еврейской семье. Поэтому, если там, где ты живешь не найти еврейского жениха или еврейской невесты, оставь это место и иди туда, где ты сумеешь их найти. И тогда ты найдешь еврейскую семью, и еврейское окружение, и еврейский образ жизни.

* * *

Дело было в пятницу. Кончилась одна магнитофонная кассета и половина второй. Мы оба устали, раввин и я, хотя он мог бы еще многое добавить. Близилась суббота. Добропорядочные еврейские женщины в такой час заканчивают последние приготовления к Шабату. Рае Штейнзальц встал и вежливо спросил о том, где я живу. У меня в запасе было еще немного времени до прекращения движения автобусов. В заключение рае выразил надежду, что из нашей не очень стройной беседы я смогу сделать что-нибудь полезное для моих читателей. Я обещала постараться...

Вела беседу Зоя Копельман

Содержание

Ваша оценка этой темы
1 2 3 4 5