Передача энергии
Рассматривая этот сюжет в его историческом контексте, мы можем утверждать, что все происшедшее было задумано с тем, чтобы преподать урок монотеизма, который противопоставляется тогдашним религиям. Бог Авраѓама не верит в принесение в жертву детей. Черта этой истории впечатляюще подводится отменой Божественного наказа. В данном культурном контексте пройти испытание означало не принести Ицхака в жертву. Эта идея получает наглядное подтверждение в мидрашах: «Авраѓам сказал: “Позволь мне задушить его!” Бог отзывается: “Не поднимай руку на отрока!” Авраѓам сказал: “Позволь мне пролить каплю его крови”. Бог отвечает: “Не причиняй ему вред и не делай ему ничего, поскольку ты всем доказал, что любишь Меня и не пожалел сына твоего, единственного твоего, ради Меня”» («Брейшит раба» 26:7). Целью мидраша не является изображение Авраѓама в образе безумца, одержимого мыслями об убийстве. Скорее здесь выражается идея полного самоотречения и религиозного фанатизма, характерного для экстатических языческих обрядов. Напротив, иудаизм требует самообладания и дисциплины даже в моменты полного единения с Богом. Такое прочтение мидраша является ярким подтверждением тому, что как раз непринесение Ицхака в жертву стало последним испытанием Авраѓама. Именно сдержанность и покорность Божественной воле, независимо от ее непредсказуемости и непостижимости, приводит к духовному служению. Р. Авраѓам-Ицхак ѓа-коѓен Кук предложил неожиданное толкование наказа принести Ицхака в жертву. Он указывает на тот факт, что Авраѓам является выходцем из мира идолопоклонства. Он оставляет дом отцов в Месопотамии и отказывается от своего языческого прошлого. Потребовав от него принесения в жертву любимого сына, Всевышний желал, чтобы Авраѓам использовал связующие элементы монотеизма, присущие его прежней жизни, на служение Господу. Непосредственность, страстность и восторженность, присущие обрядам идолопоклонства, были потенциально позитивными чертами, однако их следовало пропустить через истинную Божественную волю. Таким образом, акеда стала по сути переносом полезных элементов культа идолопоклонства в монотеистический контекст.
