|
Печаль не грех, но разрушает человека больше, чем любой грех.
– Печаль многообразна: от конкретной причины и безо всяких причин, кратковременная
и сопровождающая человека всю жизнь, становящаяся частью его личности; печаль
от неудачи, от рухнувших надежд, от разбитого сердца, от плохой погоды. Печаль
– опасное чувство.
– Чем же оно так особенно опасно? И потом, разве есть чувства неопасные?
Каждое посвоему потенциально опасно.
– Иные чувства могут быть опасны для окружающих, печаль – для самого печалящегося.
– А гнев не опасен для гневающегося? А любовь для любящего? А страх для
боящегося?
– Все это так, но у печали есть своя специфическая опасность. Гнев ведь по природе
своей преходящ, и страх (если это не патология) преходящ. И любовь, бывает,
проходит. Что касается страстной любви, то она вообще бывает скоротечна. Печаль
же имеет склонность задержаться в душе, а то и вовсе поселиться в ней, в конечном
счете завладеть ею. И гнев, и страх, и любовь направлены наружу, печаль – внутрь.
Гнев, любовь, страх (если это не парализующий страх) предполагают действие –
действие печали ограничивается переживанием, и это переживание разрушительно.
В молодости я, бывало, вспыхивал, и порой мне не удавалось с собой справиться.
С возрастом приобретаешь опыт, но для этого нужны годы. Однажды, чтобы дать
выход своим чувствам, я ударил по шкафу и сломал его. И гнев прошел. Действие
разряжает гнев. Но вы не можете таким образом разрядить печаль. Гнев – это гром,
молния, ливень, что-то мощное, сильное, но и быстро проходящее, а печаль – нескончаемая
плохая погода, упадок сил, ощущение, что солнца не будет уже никогда.
Специфическая опасность печали в ее амбивалентности: кисла и в то же время сладка,
совсем как китайский суп. Она травит душу, но в ней есть тонкое, губительное
наслаждение: людям нравится печалиться. Человек засыпает в снегу, ему хорошо,
тепло, и он замерзает. В печали есть непременный оттенок нарциссизма.
– В любой?
– Да, конечно, это ее непременное свойство, ведь в печали человек замыкается
на самом себе и отгораживается от мира. Пестует свою печаль наедине с собой,
и она его постепенно убивает. Чем больше печаль длится, тем больше парализует.
– Это уже не печаль, а депрессия.
– Стойкая печаль с неизбежностью ведет к депрессии. Аарон из Карлина говорил:
«Печаль не грех, но разрушает человека больше, чем любой грех».
– Чтобы сказать такое, надо иметь глубокий опыт печали. И понимание греха.
– У Аарона это было.
– Стало быть, вы полагаете, что печаль только лишь деструктивна, что в ней нет
ничего позитивного?
– Да, это так. Имеется, правда, одно исключение: печаль может побудить поэта
написать меланхолическое стихотворение.
– Разве этого мало! Вот видите, значит, и печаль сгодилась для чего-то
хорошего. Есть прекрасные стихи, исполненные печали.
– О да, стихи могут быть красивы, печаль может быть красива, смерть, если ее
опоэтизировать, тоже может быть красива. То, что хорошо для поэзии, не всег-да
хорошо для поэта. Постоянная печаль – это медленное умирание. Она подобна рассеянному
склерозу: болезнь неизлечима, результат известен.
– «Прогноз неблагоприятный», как говорят медики. Профессиональный эвфемизм
неизбежной смерти. Но, сдается мне, вы все-таки говорите не о печали, а о тоске,
скорби, унынии, депрессии, вы говорите, по существу, о болезни, потому с болезнью
и сравниваете. Печаль – нечто иное. Во всяком случае, я так это понимаю. А вы
не считаете, что печаль дает возможность человеку побыть наедине с самим собой,
отрешиться от суеты, очистить душу от ерунды, которая казалась важной?
– Побыть наедине с самим собой никогда не вредно, отрешиться от суеты тоже хорошо,
очищать душу от ерунды надо постоянно, но только не погружаясь в печаль. Печаль
– это «нет» миру.
– В СССР был такой молодежный шлягер с припевом, исполненным идиотического оптимизма:
«Не надо печалиться – вся жизнь впереди! Вся жизнь впереди! Надейся и
жди! Надейся и жди!» Острословы сразу же полиморфировали «надейся» в «разденься».
Как бы и напрашивалось. Естественно, нет ничего хорошего, когда человек полностью
замыкается в печали. Но это все-таки проблема меры: постоянное «да» ничем не
лучше постоянного «нет». Две стороны одной медали.
– Вы ошибаетесь: это не две стороны одной медали, это разные медали. В «Тании»
сказано, что антоним радости не печаль, но «мрирут». Слово «мрирут» означает
в переводе с иврита и горечь, и недовольство. Печаль замыкает человека в самоудовлетворенном
бездействии – недовольство заставляет действовать.
– В Библии есть примеры печали?
– Сколько угодно! Даже Всевышний печалился.
– Это когда же?
– Когда увидел, до чего дошло допотопное человечество.
– Вот видите, даже Всевышний!
– Да, но Он недолго печалился. Он сразу же стал действовать!
Вернуться