|
Перед Вами электронная версия книги А. Штейнзальца "Библейские образы". Подробнее об издании этой книги и возможности ее приобретения – здесь.
ДУХОВНЫЙ НАСТАВНИК
(Шмот 4:14-16, 4:27-31, 6:13-9:12, 17:8-13, 32:1,35)
Моше и его брат Агарон действовали совместно, чтобы добиться освобождения еврейского народа из египетского рабства. Но в Танахе доминирует фигура Моше.
На протяжении всей книги Исхода (Шмот), второй книги Пятикнижия, от первой ее страницы и до последней, почти все этапы развития событий связаны с личностью Моше. Именно он является героем книги Шмот и всей Торы. Ааарон же предстает как второстепенное действующее лицо, хотя в историческом плане он оказал более существенное влияние на становление еврейского народа, чем его великий брат.
Моше был уникальной личностью, не имеющей себе равных и даже подобных. Еврейский народ никогда не выдвигал из своей среды никого, подобного Моше, и хотя о выдающихся мыслителях и говорили "подобный Моше", но это лишь метафора: не было и не могло быть повторения
Моше или даже подражания ему. Он считался отцом пророков - и тех, кто был после него, и тех, кто ему предшествовал. Агарон же стал родоначальником потомственной линии жрецов, "сынов Агарона", сыгравших большую роль в жизни народа. Во времена Иерусалимского Храма священнослужители были безусловно ядром нации, да и впоследствии потомки древних жрецов во многом определяли интеллектуальный уровень современного им общества. Сыновья Моше исчезли бесследно; сыновья Агарона стали постоянным фактом национального существования. Агарон сыграл практически роль архетипа, стал образцом для священнослужителей последующих поколений. Идеалом жрецов в древнем Израиле и в более поздние времена было продолжение пути Агарона и поддержание установленной им традиции. Таким образом, на протяжении многих веков Агарон, через потомков своих, продолжал оказывать реальное влияние на духовную жизнь народа.
Пытаясь определить характер личности Агарона, мы сталкиваемся с серьезными трудностями, гораздо более значительными, чем те, которые возникают при рассмотрении образов других второстепенных персонажей Танаха.
Как верховный священник, глава священнослужителей,
Агарон обладал такими достоинствами, которые сделали его примером для последующих
хранителей религиозного ритуала. До сих пор в Йом Кипур, Судный день, в синагогах
читают гимн во славу жреца, преисполненный хвалы и благоговения*.
-------------------------
* Эта тема основана на одном из фрагментов
книги Бен-Сиры, в котором говорится о реальном жреце того времени. Книга Бен-Сиры
- этико-дидактическое сочинение, не включенное в состав Священного Писания.
Написана ок. 170 г. до н.э.
-----------------------------
Сказал пророк Малахи: "Ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он посланник Б-га воинств" (Малахи 2:7). Священник был учителем простых людей, их наставником и опорой. Первым образцом священнослужителя такого типа и стал Агарон.
Личность Агарона обрисована в Торе весьма многопланово, однако легенды и литература последующих поколений помогают понять дополнительные нюансы в соотношении ролей Моше и Агарона. Например, в аллегорических описаниях народа Израиля как невесты, Всевышнего как жениха, а Откровения на горе Синай как бракосочетания Агарон предстает ведущим невесту, а Моше - ведущим жениха к венчальному балдахину.
Моше и Агарон - это два типа лидеров, однако различия между ними лишь подчеркивают их связь, укрепляют их союз. Моше как бы обитал в высших сферах; он даже не пытался добиться, чтобы народ любил и понимал его. С самого начала своей деятельности он выступает как личность, пришедшая извне и оставшаяся в значительной мере отчужденной. Один из комментаторов Торы, раби Аврагам Ибн-Эзра (1089-1164), пишет: "На Небесах было решено, что Моше будет воспитан в царском доме, чтобы он являлся народу как царь".
Агарон был лидером другого рода. В отличие
от Моше, стоявшего над народом, Агарон, как явствует из тщательного прочтения
текста Писания, был руководителем, пребывавшим в народе, одним из членов своего
колена*. Понимая людей, Агарон снисходительно относился к их недостаткам и вел
их к той же цели, что и Моше, который добивался этой цели иным путем. Действия
Моше были направлены сверху вниз: он был олицетворением власти и, отдавая приказы,
вряд ли когда-нибудь объяснял людям их смысл. Агарон же действовал снизу, из
среды народа и, обучая людей, старался поступать осмотрительно.
--------------------------
* Моше и Агарон были членами колена
Леви, левитами, которые в древности выполняли роль священнослужителей второго
ранга после коэнов.
---------------------------
Это различие проявилось, например, в эпизоде с золотым тельцом. Здесь Агарон действует заодно с грешниками и даже участвует в изготовлении идола. Разумеется, это был поступок, противоречащий роли Агарона как соратника и помощника Моше. Однако следует помнить, что, как явствует из текста книги Шмот, Агарон оказался в весьма трудном положении. Моше имел власть, данную ему свыше, и мог разбить идола, внушить страх провинившимся и даже убить многих из них. Агарон не мог поступить так: у него для этого просто не было возможности. Его влияние основывалось не на власти, а на личном авторитете, и он вынужден был считаться с требованиями людей. Единственное, что он мог сделать в создавшейся ситуации, это попытаться возвысить их чувства. Согласившись участвовать в изготовлении тельца, он следовал своей манере руководить людьми - добиваться мира путем компромиссов и уступок.
Комментаторы, определяя характер личности Агарона, отмечают, что он тот, кто "стремится к миру, любит людей и ведет их к Торе". В еврейских источниках приводится много легенд, в которых Агарон предстает как миротворец, который всеми возможными способами добивается "мира и согласия между человеком и его соседом, между мужем и женой".
Роль Агарона как лидера основывалась на том, что он был посредником между людьми и Всевышним. И в дальнейшем это стало функцией "сынов Агарона" - потомственных священников. Что же касается самого Агарона, то стремление к такой деятельности было внутренне присущей ему чертой. Он был и выразителем чаяний народа, и проводником велений власти, осуществляемой Моше. Именно эти черты делают его посланцем Всевышнего, священником Б-га.
Агарон был любим народом. Комментаторы отмечают тонкое, но знаменательное различие в описании народной скорби по поводу смерти каждого из двух великих братьев. Относительно Агарона сказано: "И увидела вся община, что скончался Агарон, и оплакивал Агарона тридцать дней весь дом Израиля" (Бемидбар 20:29). Траур по Моше описан в более сдержанном тоне: "И оплакивали Моше сыны Израиля на равнинах Моавитских тридцать дней" (Дварим 34:8). Иначе говоря, траур по Моше был как бы официальной церемонией; траур по Агарону явился выражением народной скорби.
Агарон был не просто популярным лидером, но пророком сынов Израиля в Египте еще до Моше и как таковой положил начало тому, чтобы впоследствии народ принял священников и оценил их роль. На протяжении многих веков еврейской истории священнослужитель был не только исполнителем религиозного ритуала, но и судьей, и учителем, и наставником. Эталоном служителя Б-га и стал Агарон. Разумеется, у него были недостатки и ошибки. Достаточно вспомнить эпизод с созданием золотого тельца или его резкий разговор о Моше с сестрой Мирьям. Но оба эти эпизода лишь подтверждают, что Агарон был человеком из народа, он был священником, а не святым. Несмотря на величие своей должности и великолепие облачения верховного жреца, Агарон оставался плотью от плоти своего народа. А чем теснее связь между священником и народом, тем прочнее положение священнического сословия.
Представляется, что самым блистательным
периодом деятельности еврейских жрецов была эпоха Второго Храма. В период Первого
Храма священнослужители должны были опираться на поддержку царской власти; их
положение было связано с могуществом и славой дома Давида. В первую половину
периода Второго Храма действительным политическим влиянием на народ и реальной
властью обладал первосвященник*. И даже позднее, когда было восстановлено независимое
еврейское государство, именно жреческий род Хасмонеев взял в свои руки власть.
Хасмонеи не были священниками высшего ранга, но тот факт, что они принадлежали
к жреческому роду, безусловно, сыграл свою роль. Поддержка, оказанная им народом,
явилась выражением прочных отношений между сынами Израиля и сословием священников.
-------------------------
*Имеется в виду период, начиная с 538
г. до н.э., когда по указу персидского царя Кира, евреи, вернувшись из вавилонского
плена, стали восстанавливать в Иудее свой национальный дом, и до 142 г. до н.э.,
когда Шимон из рода Хасмонеев стал правителем суверенного еврейского государства.
В течение этого периода политическая власть в Иудее принадлежала иностранным
правителям или их наместникам, и первосвященники, будучи духовными лидерами
народа, пользовались властью лишь строго в пределах своих полномочий.
-------------------------
Роль Агарона важна и потому, что он добился установления долговременной и живой связи между различными частями нации. Будучи посланцами Б-га и учителями простых людей, священники на протяжении столетий выполняли эту роль Агарона. И каждый раз, когда первосвященник забывал, что он не только посланец Всевышнего, но и лидер, объединяющий сынов Израиля, происходил кризис как в самом жречестве, так и в народе. Поэтому когда в те или иные периоды истории священник переставал быть истинным последователем Агарона, он переставал быть и лидером Израиля - даже если принадлежал к колену левитов и исправно выполнял свои священнические функции. Те же духовные лидеры, которые следовали по пути Агарона, соответствовали своему назначению независимо от того, были ли они прямыми потомками Агарона или выходцами из других колен Израиля.
СТАРШАЯ СЕСТРА
(Шмот, 24:8, 15:20, Бемидбар 12:1-15)
Евреи вышли из Египта под предводительством троих детей Аврама - Моше, Агарона и Мирьям. При упоминании их имен в Танахе или в более поздних текстах обычно проявляется тенденция рассматривать всех троих как некое единство. Как бы ни отличались друг от друга братья и сестра по характерам и роли, которую каждому надлежало сыграть в истории еврейского народа, они тесно связаны между собой, и не только родственной связью.
Каждый из них внес свой особый вклад в освобождение Израиля из египетского рабства. Моше был, разумеется, выдающейся личностью - посланцем Б-га, боровшимся за свой народ под покровительством Всевышнего; поэтому он стоит особняком. Что касается Агарона и Мирьям, то они показаны как представители общины, действующие внутри нее. Они еще в Египте выдвинулись из среды народа и стали его руководителями, подготавливая людей к принятию пророчества Моше. В Танахе говорится, что Мирьям и Агарон сами были пророками и как провидцы были независимы от Моше. Очевидно также, что Мирьям пророчествовала для женщин и руководила ими, тогда как Агарон был лидером мужчин. Об этом свидетельствует эпизод, последовавший за переходом евреев через Красное море, когда Моше воспел торжественную песнь во славу Всевышнего от имени всего Израиля, а Мирьям организовала женщин, которые "вышли за нею с тимпанами и свирелями" (Шмот 15:20).
Женские песнопения и пляски на религиозных празднествах были обычным явлением на Древнем Востоке. Зачастую песнь исполнялась певицей, которая одновременно была и ее автором. В песне выражались чувства и переживания народа, связанные с событиями недавнего прошлого и настоящего. Песня должна была воодушевить народ на преодоление предстоящих трудностей. Именно такой и была песнь Мирьям, подхваченная женщинами и выражавшая чувства народа, который чудесным образом избежал грозной опасности. Этот эпизод показывает, что Мирьям была не просто сестрой Моше и Агарона: ей принадлежала самостоятельная и весьма существенная роль в происходящем.
Комментаторы отмечают, что после исхода
из Египта каждый из троих предводителей народа имел отношение к особому дару
Небес: дарование манны связано с Моше, появление "облаков славы" - с Агароном,
колодца* - с Мирьям. В Устном Учении не раз упоминается "колодец Мирьям", который
то появляется в разных местах (в Средиземном море, где-то вблизи горы Кармель,
в озере Кинерет), то исчезает. Во многих комментариях и легендах в разные периоды
истории отмечается, что колодец Мирьям бьет ключом как чудотворный родник, который
возникает как источник исцеления или искупления и затем иссякает.
---------------------------
*В данном случае имеется в виду не колодец,
вырытый людьми, а естественный родник, ключ, источник.
---------------------------
Будучи женским лидером и пророчицей, Мирьям не переставала быть и старшей сестрой Агарона и Моше. И это положение породило в ней чувство ответственности за судьбу братьев, которое проявляется не только в тот момент, когда младенец Моше был положен в корзинку и оставлен в прибрежных тростниках Нила, но и спустя восемьдесят лет, когда Мирьям и Агарон осуждают Моше, за что и получают порицание Всевышнего (Бемидбар 12:1-14).
Что касается личной жизни Мирьям, то Танах дает нам об этом лишь весьма скудные сведения. Мы мало знаем о ее замужестве, хотя известно, что у нее был муж из колена Иегуды, и почти ничего не знаем о ее детях. Практически все сведения об этом мы черпаем из устной традиции.
Согласно этим источникам, Мирьям находится в числе предков царя Давида по материнской линии. В соответствии с этой же традицией, Моше, Агарон и Мирьям носят три венца, которыми благословен Израиль: Моше принадлежит венец пророчества, Агарону - венец жречества, Мирьям - венец царствования. Считается, что среди ее потомков был и Бецалель, мастер, соорудивший священный ковчег (Шмот 37:1), а Хур, загадочная личность, стоявшая рядом с Моше во время битвы с амалекитянами (Шмот 17:9-16), вероятно, был ее сыном. Таким образом, Мирьям состояла в родственных связях с вождями колена Иегуды - и через мужа и через Агарона, жена которого была дочерью главы колена Иегуды.
Но основная роль Мирьям в семье состояла в том, что на нее была возложена ответственность за благополучие Моше. В Талмуде рассказывается, что Мирьям предсказала своим родителям, что у них родится сын, который станет избавителем Израиля.
Упоминание о предвестнике избавления - мотив, неоднократно встречающийся в Священном Писании и в устной традиции, которая гласит, что Элиягу-пророк будет предшествовать Машиаху - избавителю. При этом Элиягу идентифицируется со священником Пинхасом. Элиягу-Пинхас, праведный священник, считается предшественником Машиаха, а дети Амрама, каждый по-своему, предстают как предтечи окончательного избавления. В повествовании об исходе из Египта тема двойственного предвестника избавления выражена в разделении ролей, имеет два аспекта. Мы видим это, например, в повествовании о жизни Аврагама и Сары. В предании о них говорится, что "Аврагам обращал мужчин, а Сара обращала женщин".
Комментаторы неоднократно отмечали, что в Исходе из Египта мужчины как бы следуют за женщинами - и в момент, когда сыны Израиля покидали Египет, и когда получали Закон и обязались исполнять его. Это признание особой роли женщин как вдохновительниц в истории об Исходе зафиксировано в мидрашах. На протяжении многих поколений сохранялось и предание о том, что женщины не были причастны к греху поклонения золотому тельцу. Принято считать, что за это им был пожалован особый, женский праздник - новомесячие, который не отмечали мужчины. В некоторых еврейских общинах женщины и в наши дни воздерживаются во время этого праздника от работы, по крайней мере от некоторых видов работ.
Итак, в соответствии с рассматриваемой концепцией Мирьям была первым провозвестником избавления, и отсюда ее роль стража младенца Моше, лежавшего в корзинке. Она не только оберегала его от непосредственной опасности, но и "встала поодаль... чтобы узнать, что с ним случится" (Шмот 2:4). Мирьям приняла на себя роль провозвестника того, что было предназначено Всевышним, и задачу обеспечить исполнение предназначенного.
Освобождение часто происходит как бурный
революционный процесс, чреватый многими опасностями. Поэтому для того, чтобы
личность или народ познали освобождение, должна быть подготовлена основа. Освобождение
не имеет значения для того, кто к нему не готов. Чтобы быть освобожденным из
египетского рабства, еврейскому народу надо было пройти через несколько стадий
духовной подготовки. Прежде всего нужно было, чтобы евреи захотели уйти из Египта.
Ведь если народ (или отдельный человек) претерпевает страдания, этого еще недостаточно,
чтобы возникло стремление к освобождению. Должно быть обеспечено состояние ожидания
великого будущего - иначе оно может быть и не принято. Многие комментаторы утверждают,
что имя Мирьям в этом смысле символично, поскольку выражает горечь жизни сынов
Израиля в Египте*. Как бы то ни было, ее роль в важнейшем эпизоде, когда младенец
Моше был найден дочерью фараона, состояла в том, чтобы обеспечить благополучие
будущего освободителя народа, проследить, чтобы были созданы необходимые условия
для реализации обоих аспектов его великой миссии в истории народа, для чего,
с одной стороны, он должен был получить воспитание в царском доме, а с другой
-сохранить связь со средой своего происхождения.
-----------------------------
* От ивр. мар - "горький".
-----------------------------
Эта часть рассказа позволяет понять роль Мирьям как старшей сестры не только Моше и Агарона, но, в некотором смысле, и всего народа. Она не была матерью избавления, но она сделала избавление возможным. Чтобы действовать надлежащим образом, она должна была понимать, что оберегает нечто очень важное. Позже пришла к ней способность направлять и контролировать ход событий и выбирать образ действий в соответствии с происходящим. В судьбе Моше не было случайного стечения обстоятельств, и в дальнейшем события вряд ли развивались бы в должном направлении сами по себе, без вмешательства Мирьям.
История исхода евреев из Египта показывает, что освобождение народа, как и откровение, не могут быть осуществлены принудительно. Необходимы согласие и вера. Поэтому люди нуждались в пророках, которые вышли бы из их среды. Такими пророками были Агарон и Мирьям; они подготовили людей к событиям, которые привели к Откровению у горы Синай. Тора не могла быть дана народу, если бы он не был готов принять ее.
Йохевед была матерью освободителя, но Мирьям помогла освобождению свершиться. Она была как бы его повивальной бабкой. Мидраш говорит, что упомянутые в Торе две еврейские повитухи в Египте, Шифра и Пуа (Шмот 1:15-21) - это и есть Йохевед и Мирьям - женщины, которые помогали при рождении еврейских детей, подготавливали и создавали условия для их освобождения.
Исход из Египта интерпретируется нашими мудрецами как второй шанс, предоставленный Всевышним человечеству: здесь, как и в истории с Древом познания, люди были поставлены перед трудным выбором. Повеление воздерживаться от искушения было дано Адаму, но грех совершила Ева - ведь она сама, лично, не получала такого повеления. Поэтому, чтобы народ Израиля мог получить Тору - и в некотором смысле быть как бы сотворенным заново, нужно было подойти к нему со стороны женщин, которые затем должны были убедить мужчин. Такое соотношение событий и сил должно было быть более стойким, - и действительно, несмотря на все позднейшие ошибки и отклонения, роль женщин в получении Торы сынами Израиля оказалась решающей; народ сказал: "Все, что говорил Б-г, сделаем и будем слушать (Его слова)" (Шмот, 24:7).
Такого рода задачу выполняет еврейская женщина на протяжении многих веков, и в этом тоже суть роли Мирьям как "старшей сестры", которая следит за младшим братом, оберегает его и готовит к будущему, обеспечивая процесс избавления.
УЧЕНИК И УЧИТЕЛЬ
(Шмот 17:8; Бемидбар 11:28,29,27:15-29; Иегошуа)
Моше и Иегошуа образуют необычное сочетание редкое не только в еврейской истории, но и в истории человечества вообще. Они представляют собой союз подлинно великого учителя и подлинно великого ученика. Взаимоотношения Моше и Иегошуа не типичны, потому что ученик обладал рядом качеств, которых недоставало учителю. Учитель был творцом идеи и строителем ее фундамента, ученик же реализовал идею и завершил задачу. Иегошуа был не просто примерным учеником и верным последователем: он был при этом еще и незаурядной личностью. Моше был великим лидером и удостоился ученика, который был не только его верным последователем, но и дополнял его. Масштабы действий Иегошуа сравнимы с тем, что делал Моше, но не с него начался новый исторический период и не он определял курс большой стратегии. Его задача состояла в том, чтобы осуществить план, задуманный Моше, - и Иегошуа блестяще выполнил эту задачу.
Наши мудрецы говорят, что если бы не грехи Израиля, многие из книг Танаха не были бы написаны. Например, книги Пророков почти всецело посвящены перечислению грехов Израиля, предвидению наказаний, которым будет подвергнут еврейский народ, и предупреждениям, высказываемым пророками. Если бы не грехи Израиля, у нас были бы только книги Торы (Пятикнижие) и Книга Иегошуа, которая, с точки зрения исторической ретроспективы, по существу относится к Торе. Книга Иегошуа дополняет и завершает повествование Торы, изложение ее идей и описание определенного цикла событий, логически следуя за книгой Дварим. Многие из проблем, оставшихся нерешенными к моменту смерти Моше, были решены Иегошуа, а обещания, данные народу Всевышним, были осуществлены благодаря его деятельности.
Характер действий Иегошуа в определенном смысле подобен действиям Моше. Иегошуа не был предводителем, который поступает в соответствии с возникшими обстоятельствами или пророческими сообщениями; не был он и вождем, который полагается в основном на себя, как, например, Давид или Шмуэль. Действия Иегошуа как военачальника и религиозного вождя соотносились с направлением, определенным свыше. В каждый критический момент, перед каждым важным предприятием он, как и Моше, получал наставления свыше о том, как действовать.
Иегошуа следовал курсу, проложенному до него. Он мог по своему разумению определить детали плана, но план был составлен не им. Он должен быть завершить его осуществление путем завоевания и заселения Страны Израиля, - в этом заключалась великая цель Исхода из Египта. Благодаря Иегошуа эта цель была достигнута.
Этот взгляд на роль Иегошуа разделяется многими комментаторами. Они обращают внимание на пророчество Моше, которое кажется ошибочным: "Ибо я знаю, что по смерти моей вы развратитесь и уклонитесь от пути, который я вам указал" (Дварим 31:29). Комментаторы считают, что это пророчество не совсем оправдалось, потому что под предводительством Иегошуа народ продолжал выполнять заповеди Торы. Однако мудрецы полагают, что в данном случае ученика можно считать как бы частью его учителя, продолжением его существа; можно сказать, что пока был жив Иегошуа, в нем продолжал жить Моше. Поэтому можно сказать, что эпоха Моше окончилась со смертью Иегошуа, а не со смертью самого Моше. Лишь с кончиной Иегошуа период Исхода пришел к концу и начался новый исторический этап истории еврейского народа. В эту новую эпоху народ Израиля был предоставлен самому себе, был поглощен войнами с соседями и внутренними конфликтами. Всевышний как бы предоставил самому народу определять свое настоящее и будущее.
Моше и Иегошуа были участниками одной эпопеи, в которой они поочередно играли роль лидеров, хотя различия между ними подобны различию между солнцем и луной: один был источником света, а другой был лишь его отражением, хотя и тот и другой несли людям слово Всевышнего.
Мидраш, говоря о различии между Моше и Иегошуа, указывает на эпизод, произошедший перед завоеванием Иерихона, когда Иегошуа преклонился перед "предводителем воинства Б-га". Как обычно, мидраш основывается на духе библейского повествования, а не на его буквальном изложении, и в данном случае вкладывает в уста ангела, представителя Воинства Небесного, следующие слова, объясняющие причину его появления: "Когда жив был Моше, он не хотел видеть меня, но теперь ты можешь принять меня, чтобы я мог помочь народу Израиля". Эта ситуация становится понятной, если учесть, что Моше сам находился на уровне ангела, который был послан народу Всевышним, и поэтому не нуждался в другом посланнике Всевышнего, но Иегошуа была необходима помощь свыше.
И все же различие между Моше и Иегошуа не вполне определено комментаторами: оно выходит за рамки соотношения между более великим и более малым или различия между творческой оригинальной личностью и исполнителем. Дело в том, что Иегошуа проявляет некоторые особые черты, которые отсутствовали у Моше. Отсюда и потребность Моше в Иегошуа. Она проявилась, например, в странном разговоре Моше с Иегошуа накануне битвы с амалекитянами в Рефидиме. Перед тем, как подняться на холм, чтобы молиться там, воздев руки, Моше сказал Иегошуа: "Выбери нам мужей и выходи на войну с Амалеком" (Шмот 17:9). В это время, то есть вскоре после выхода из Египта, Иегошуа был еще очень молод, и этот разговор - первое упоминание о нем в Танахе. Кажется странным, что Моше обращается к этому неизвестному юноше почти как к равному. По-видимому, повеление Моше означает и еще раз подтверждает, что он вполне сознавал пределы собственных возможностей: он знал, что был и останется "человеком Всесильного", хотя время от времени и нисходил (не всегда успешно) в мир людей и людских деяний.
В конечном счете Моше не был человеком практического действия. Чтобы общаться с народом, он нуждался в помощи того, у кого были более близкие отношения с людьми, кого народ встречал с пониманием, которого Моше не хватало. Он по-своему понимал людей, проявлял по отношению к ним высшую степень любви и готовность к самопожертвованию, но он был над ними и вне их. Он вел людей, всецело поглощенный заботой об их благополучии, но относиться серьезно к их повседневным проблемам не мог. Он даже говорил Всевышнему: "Разве я носил во чреве народ этот и разве я родил его, что Ты говоришь мне: носи его на руках, как нянька носит ребенка" (Бемидбар 11:12). Моше не воспринимал народ как сообщество взрослых людей и чувствовал себя опекуном плачущих младенцев, не способных на благодарность и понимание. В то же время он вполне сознавал необходимость прямого контакта с людьми и понимания их проблем. Этот контакт был установлен и оформлен в институте жречества, созданном Агароном, но именно Иегошуа был тем, кто мог превратить видение и пророческое внушение в практическую реальность, кто мог облечь дух в плоть. Иегошуа не был просто продолжением Моше, - он дополнял его. Но и это еще не все.
Мы знаем, что Моше не суждено было вступить в Страну Израиля. Он был человеком духовным, связанным с чудом манны небесной, столпа огненного, со всем тем, что выходило за рамки обычных законов природы. Но Страна Израиля - это вполне реальное, земное место, и поэтому практическое исполнение Б-жественного предписания не могло быть возложено на Моше, личность и учение которого были, в некотором роде, вне этого мира. Для того чтобы материализовать это трансцедентное учение, чтобы перевести пророческое видение в сферу физическую, реальную, нужен был такой человек, как Иегошуа.
Этот специфический характер отношений между Моше и Иегошуа проявляется каждый раз, когда они показаны вместе. В битве с амалекитянами Моше остался на холме молиться, тогда как Иегошуа пошел сражаться. При Даровании Торы на горе Синай Моше поднялся на вершину, в туман и облако, где Всевышний говорил с ним, а Иегошуа, сопровождавший Моше до определенного места, остался на посту. Иегошуа тоже стоял над народом, но был не так далек от него, как Моше. Тем не менее именно Иегошуа был первым и единственным, кто видел не разбитые Скрижали завета, когда Моше спустился с горы. Иегошуа был тем, кто сопровождал вождя народа и пророка и в конечном счете осуществил его стремления.
В разговорах между ними ощущается странная близость, хотя они не были родственниками. Моше говорил с Иегошуа почти как с сыном, и тот отвечал ему сыновней любовью. Когда Эльдад и Мейдад осмелились пророчествовать без ведома и разрешения Моше, Иегошуа, узнав об этом, воскликнул: "Господин мой Моше, воспрепятствуй им!" (Бемидбар 11:28). Иегошуа сказал это в спонтанном порыве ревностной заботы о чести и величии учителя: как смеет кто-то, кроме Моше, поднять голос в Б-жественном пророчестве?! Что же касается реакции Моше, то в ней сквозит и тонкий юмор, и симпатия к ученику: "Не ревнуешь ли ты за меня?!"
Разумеется, Иегошуа ревновал; он был озабочен тем, чтобы авторитет Моше не был задет. Сам Моше, проявляя широкий взгляд на вещи, мог воскликнуть: "О, если бы все в народе Всевышнего были пророками!" Моше, провидец и мыслитель, мог позволить себе быть великодушным, но Иегошуа, будучи практичным человеком, понимал, что у народа должен быть один лидер и только один.
Проблема разделения полномочий священника и вождей (или судей, а затем царей) то и дело возникала в истории Израиля. Иегошуа столкнулся с этой проблемой в самом начале своей деятельности: по велению Всевышнего Моше поставил во главе народа Иегошуа, но при этом ограничил свободу его действий решениями священника Эльазара (Бемидбар 27:21). Так были определены два типа руководителей народа: светский глава и военный предводитель (Иегошуа) и духовный руководитель, священник (Эльазар, сын Агарона). Однако Иегошуа не принял эту идею двойного руководства; он, видимо, не верил в эффективность равного статуса двух лидеров (впрочем, Моше и Агарон тоже не были реально равны) и действовал соответственно.
Иегошуа превосходил своего учителя в более реалистическом понимании ситуации. Поэтому именно он, а не Моше, оказался тем, кто осуществил начатое Моше великое дело завоевания Земли Обетованной. В то же время Иегошуа в полной мере сознавал свое место "слуги Моше" и ревностно исполнял повеления учителя. И, завершив задачу, возложенную на него Моше, Иегошуа снова и снова подчеркивал, что он был лишь исполнителем великого замысла учителя.
Прощальное собрание, на котором Иегошуа сообщил народу о завершении своей миссии, -необычное явление в истории. Иегошуа отказался от власти, которой умел пользоваться, распустил войско, которое сам же сформировал, и провозгласил утопический уклад жизни без государства, то есть без центральной власти, чтобы каждый все решал сам за себя. Иегошуа закончил свою миссию, завершив великую эру в истории народа. На этом необычном собрании он сделал обзор прошедших событий и заявил: наши отцы жили по другую сторону реки и поклонялись другим богам; ныне Всевышний привел нас в эту страну, где мы должны поклоняться Ему. Обещание, данное Всевышним сынам Израиля, выполнено, и им предоставлена свобода выбора между служением Всевышнему или другим богам.
Иегошуа в полной мере сознавал, что его жизненная задача заключалась в продолжении и завершении дела Моше, в подведении народа к новому рубежу его истории. Начиная с этого момента, Израиль стал действовать по своему собственному разумению; на него была возложена ответственность самостоятельности. Иегошуа знал природу своего успеха и не предпринимал попыток основать династию правителей, показав в этом своем последнем деянии, что хорошо понимал и сущность новой эпохи, и свою роль в истории.
ПРОРОЧИЦА И ВОЖДЬ
(Шофтим гл. 4, 5)
Среди образов пророчиц, описываемых
в Танахе, наиболее полно обрисован образ Дворы, которая была не только пророчицей,
но и судьей в Израиле*. Этот факт сам по себе характеризует ее как личность
необычную, поскольку можно с уверенностью утверждать, что в те времена, как,
впрочем, и в последующие, должность судьи принадлежала мужчинам. Правда, комментаторы
считают, что роль Дворы как судьи была вторичной по отношению к ее роли пророчицы.
Иными словами, она стала судьей потому, что была пророчицей, а не наоборот.
--------------------------
*В период после Иегошуа и до царя Шауля
народ Израиля или отдельные его колена возглавляли духовные вожди, которые в
Танахе называются "судьями". Судьи пользовались большим авторитетом, но власти
у них не было никакой. Книга Судей (Шофтим) завершается словами: "В те дни не
было царя у Израиля, и каждый делал, что считал правильным".
--------------------------
Двора - выдающаяся личность среди пророчиц, упоминаемых в Танахе. Существенно отличается ее образ и от типичного образа женщины-провидицы в древнем мире. Обычно пророческие способности приписывались девам, занимавшимся гаданием и магией. Женщины, посвятившие себя пророчеству, были освобождены от забот повседневной жизни. Они должны были жить в уединении, чтобы избежать соблазнов и искушений материального бытия; все их духовные и физические силы должны были быть направлены на сохранение и совершенствование своего исключительного дара. Представление о необходимости уединения для достижения религиозно-духовной сосредоточенности сохранилось до наших дней, выразившись в создании института монашества. Двора, подобно другим еврейским пророчицам - Мирьям и Хульде, была замужней женщиной. Это обстоятельство проливает свет на присущее еврейству отношение к женщинам-пророчицам и к пророчеству вообще. В иудаизме пророчество не рассматривается как переживание необычного индивида, одаренного парапсихологическими способностями или обладающего сверхъестественными духовными качествами, которые могут быть развиты лишь за счет других проявлений личности. Наоборот, на пророка смотрят как на полноценную личность, не отличающуюся от других людей какой-то особой эксцентричностью или необычным подходом к пониманию вещей. Пророк в иудаизме - это человек, достигший совершенства на основе общего опыта своей жизни.
С этой точки зрения образ пророчицы как судьи поучителен и многозначен. Пророчество проявляется, лишь когда пророк вещает слово Б-га, то есть выступает как медиум Высшей Силы. И только в момент откровения он отличается от других людей. Даже подготовка, обучение, ведущие к тому, что человек может стать пророком, сами по себе не являются процессом, намеренно направленным к этой цели. У еврейских пророков пророчество проявлялось на фоне бурных страстей и сопровождалось некоторой отрешенностью от окружающего в момент пророческого откровения, но, вообще говоря, оно не требовало изоляции от мира. Поэтому Двора могла быть судьей, вникая в повседневные дела народа, и в то же время заниматься обычными делами своей семьи. Таким образом, библейская фигура пророчицы соответствует представлению о совершенной женщине. Она не устранялась от общества, а жила и действовала в нем.
Двора была главным образом пророчицей, но она была и судьей - как во времена мира, так и во время войны. Фактически ее историческая роль, как и других судей, проявлялась на фоне значительных внешних событий - войн и других конфликтов.
Интересно сравнить Двору с героиней иной
эпохи и иной культуры - с Жанной д'Арк (которая, может быть, испытала влияние
образа Дворы). Двора не отправилась во главе войска на войну, как Жанна д'Арк,
и не испытывала необходимости в этом. Она нашла человека (Барака), подходящего
для выполнения роли военачальника, и предоставила ему все необходимые полномочия
и всю власть над войском. Правда, именно Двора указала Бараку, когда и где дать
врагу бой (Шофтим 4:14). Однако она всячески старалась избежать личного участия
в походе, причем не из-за особой чувствительности или щепетильности. Просто
она считала, что это не ее дело, что война - дело мужчин, а ее задача - вдохновлять,
пророчествовать, судить. Она не жаждала славы и не стремилась командовать. В
попытке Барака привлечь ее к участию в войне Двора видела проявление слабости
с его стороны и предвещала ему, что в наказание за это не он, Барак, нанесет
врагу решающий удар, не он убьет Сисру - предводителя вражеского войска; это
сделает женщина, Яэль*.
-----------------------
* Согласившись выйти в поход с Бараком,
Двора сказала ему: "Пойти пойду с тобою; только не тебе уже будет слава на этом
пути, которым ты идешь, но в руки женщины предаст Г-сподь Сисру" (Шофтим 4:9).
-----------------------
Песнь Дворы - один из самых прекрасных в Танахе гимнов, в тоне и акцентах которого отчетливо проявляется, что его автор - женщина. При сравнении песни Дворы с победной песнью Моше (Шмот, гл. 15} обнаруживается знаменательное различие между ними: Моше даже не упоминает о себе в своем гимне, тогда как в песне Дворы пророчица подчеркивает свою роль в достижении победы: "Доколе не восстала я, Двора, доколе не восстала я, мать в Израиле" (Шофтим 5:7). Комментаторы отмечают, что Двора, как в более позднюю эпоху и Хульда, проявляла самомнение, не приличествующее пророку. Кажется, она просто не могла удержаться от того, чтобы не похвастаться своим участием в деле, хотя следует признать, что Двора не приписывала себе чужие заслуги, но при этом она прекрасно понимала свое значение и роль в судьбе народа. Этот характерный для Дворы личностный подход к событиям проявляется и в другом элементе ее песни, который, кстати, нигде не встречается больше в библейской поэзии. Двора сурово порицает тех, кто не принял участия в войне. Ифтах, например, свел счеты с коленами, которые не поддержали его, лишь когда был вынужден это сделать (Шофтим 12:2-4), а Гидон принял все меры к тому, чтобы не задеть чувства колен, которые не участвовали в войне, представив дело так, будто они тоже сыграли роль в достижении победы (Шофтим 8:2). Двора же в своей песне отдает должное каждому, воздавая хвалу воинам и самым суровым образом порицая те израильские колена, которые не присоединились к сражению. "Черный список" такого рода в песне Дворы уникален и необычен, если учесть, что эта песнь последовала за большой победой и должна была выразить ликование без упоминания о чьих-то проступках.
Другая, типично женская, черта автора песни проявилась и в ее концовке. Вообще в песне Дворы нет упоминания об убитых и изувеченных. Исключение составляет фрагмент, в котором описывается убийство Сисры и говорится о переживаниях, которые предстоят его матери. Двора красочно описывает, как мать Сисры ждет сына, готовится встретить его с победой, еще не зная о его поражении и гибели. Ирония, насмешка часто бывают присущи пророчествам, но обычно они высказываются просто, без язвительности. В песне Дворы звучит злорадство, стремление причинить боль. Пророк Шмуэль в свое время тоже рассчитался с матерью Агага, но в словах Шмуэля нет издевки и злобы. Перед тем как убить Агага, Шмуэль сказал: "Как меч твой лишал женщин их сыновей, так мать твоя лишится сына" (Шмуэль I, 15:33).
Содержание пророчества есть предмет конкретной миссии, но его стиль зависит от характера самого пророка. Нет двух пророков, которые высказывались бы в одной манере. Пророк подобен музыкальному инструменту, который, хотя и издает звуки только тогда, когда на нем играют, имеет тем не менее свое собственное звучание. Итак, в пророчестве и песне Дворы отчетливо проявляются особенности ее личности - и как человека, и как женщины, и раскрывается значение ее действий.
Из повествования о Дворе неясно, к какому из израильских колен или к какому клану она принадлежит. Имеется лишь указание на то, что она жила где-то в уделе колена Эфраима. Это обстоятельство весьма существенно для оценки действий Дворы. Она говорит о себе как о "матери в Израиле", представляя себя как харизматического лидера и провидца, что вполне оправданно, хотя, наверное, не приличествует женщине так говорить о себе. Деятельность Дворы как лидера действительно имела огромное политическое значение. По-видимому, это и давало Дворе право претендовать на подобные определения.
Большинство судей действовали в границах территории одного-двух колен; войны, которые вели эти колена, были преимущественно оборонительными. Каждое колено заботилось лишь о безопасности своего удела. Двора была исключением: ее руководство распространялось практически на весь народ Израиля. Она пыталась сформировать широкий союз, имея в виду общенациональные цели. В некоторой мере Дворе удалось создать политическую и военную коалицию, хотя и не все колена участвовали в ней, поскольку, следуя установившемуся обычаю, не считали себя обязанными ввязываться в войну, которая их прямо не затрагивала.
Тем не менее военная инициатива Дворы, объединение колен Израиля под одним знаменем и обеспечение дальнейшего сотрудничества между ними были деяниями, подобными тем, которые осуществил Иегошуа при завоевании Страны Израиля. Явин, царь Хацора, враг Израиля, был побежден, и благодаря этому мощь ханаанцев, живших на севере страны, была подорвана. Ханаанцы не были еще разгромлены окончательно, но с тех пор они перестали быть политической силой в этой части страны. Так Двора добилась устранения опасности, которая, хотя и не была нацелена непосредственно на ее колено, в будущем могла угрожать всему народу. Таким образом, Двора предстает в Священном Писании как выдающаяся историческая личность, деятельность которой не замыкалась в сфере узко местных интересов, но имела значение для всего народа. Ее деятельность характеризовалась широким историческим охватом событий. Поэтому можно считать оправданным не только титул Дворы как "матери в Израиле", но и определение ее времени как "века Дворы".
Смотрите только отборочные видео сможете тут и поэтому лишь сегодня