Гл. страница >> Проводник >> р. А. Штейнзальц >> Книги >>"Взгляд" >> "Гнилая" интеллигенция

Перед Вами электронная версия книги А. Штейнзальца "Взгляд".
Подробнее об издании этой книги и возможности ее приобретения  – здесь.


"ГНИЛАЯ" ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ

Одним из отличительных признаков современного общества является молчаливое признание особых прав за тонким социальным слоем, который, несмотря на свою относительную малочисленность, оказывает формирующее влияние на все остальные его группы, - интеллигенцией. Множество примеров наглядно доказывают: общественное мнение в течение короткого, с точки зрения историка, времени способно кардинально измениться именно под воздействием идеологии, господствующей в этой среде. При наличии полярных взглядов на жизненно важные вопросы (а это характерная ныне ситуация) именно интеллигенция способна обеспечить победу любому из них, независимо от исходного соотношения сил противоборствующих сторон. Представляя наиболее образованную часть общества и претендуя на роль носителя основных моральных и нравственных ценностей, являясь монополистом в области духа и интеллекта, интеллигенция оказывает мощное воздействие на все остальные общественные прослойки. Эта тенденция, многократно усилившаяся с появлением электронных средств массовой информации и связи, продолжает усиливаться по мере развития научно-технического прогресса. Современные технологии требуют все больше опытных специалистов с фундаментальным академическим образованием. Каждая уважающая себя фирма вынуждена прибегать к услугам высококлассных профессионалов для эффективного управления производством и сохранения конкурентоспособности. Для обеспечения нужд современного общества и науки постоянно расширяется сеть просветительских учреждений, и, как следствие, число получивших академическое образование людей возрастает от года к году. Изменения во всех сферах социальной и общественной жизни привели к росту потребности в компетентных специалистах-интеллектуалах на всех уровнях: в структурах власти, культуре, армии, даже в сфере досуга, - и она продолжает неуклонно расти. Признавая роль интеллигенции в нашем обществе, мы обязаны проанализировать основы господствующего в ее среде мировоззрения, попытаться установить и объяснить преобладающие в ней тенденции.
Не имея формальных признаков организации, эта прослойка, тем не менее, выделяется рядом характерных признаков, позволяющих рассматривать ее как общность. Главными из них являются роль, которую ее представители отводят интеллектуальной и духовной сфере бытия, попытка одухотворения повседневной жизни и пристальное внимание к этическим и нравственным нормам. Именно особый духовный склад, а не сила ума, является отличительной чертой интеллигента. Специалист в той или иной области, который лишь благодаря своей профессии автоматически зачисляется в эту категорию, не обязательно является таковым. Зачастую он причисляется к этому ряду постольку, поскольку принадлежит к так называемой профессиональной интеллигенции или, пользуясь термином А. И. Солженицына, образованщине и действительно связан с данной социальной группой, хотя на деле относится к серой массе обывателей, старающихся ничем не отличаться от окружающего их большинства.
Прибегнем к метафоре. Интеллигента отличает в первую очередь умение различать полутона, в то время как обыватель, независимо от его морального облика или интеллектуального уровня, живет в двухцветном мире, все окружающее представляется ему сочетанием черного и белого: правда - кривда, честность - обман, истина - ложь; таково мироощущение филистера. Однако интеллигент способен между радикально-черным и безупречно-белым цветами рассмотреть множество других оттенков, бессчетное количество переходных тонов. Эта способность к различению многообразных оттенков - в области теоретической или прикладной, в мире науки или морали - и является его характерным признаком.
Такое свойство, помимо очевидного преимущества в способности к более адекватной и точной оценке всего многообразия окружающего нас мира, имеет и практическую ценность. Ведь крайне редко можно встретить явление или ситуацию, по отношению к которой черно-белая система оценки дала бы возможность правильно выстроить линию поведения или взаимодействия. Характерный для интеллигента взгляд на вещи не столько лучше, сколько правильней, он позволяет найти верное решение сложнейших и не допускающих однозначного подхода проблем бытия, которые со временем, как правило, становятся только острее.
Подобное восприятие мира вообще является типичным для научного подхода, придающего большое значение умению видеть и учитывать нюансы. В отличие от обывателя, не дающего себе труд обратить внимание на промежуточные состояния и мыслящего в полярных категориях, фиксируя лишь законченное, устоявшееся и однозначное, человек науки занят как раз пристальным изучением реального многообразия постигаемого им мира, распознавая и динамику процесса, и внутреннюю логику развития. Сказанное выше справедливо не только по отношению к науке и философии, но и к любой области нашей жизни. Именно этот подход наделяет интеллигента (за исключением упомянутых выше образованцев) влиянием и возможностями, определяет исключительное положение в обществе интеллигенции как социальной группы.
Для человека, принадлежащего к этой прослойке, характерна активная жизненная позиция в сочетании с глубокими духовными запросами, основательность и серьезность не только в узкопрофессиональных вопросах, но и в вопросах морали и долга. Разумеется, это никоим образом не гарантирует от ошибок и заблуждений, но поскольку интеллигенция является главной движущей силой общества, исторически сложилось так, что именно она стояла у истоков большинства течений и идеологических систем, формирующих процесс поступательного развития человечества.
К сожалению, сегодня людей этого типа постепенно вытесняет другой: речь идет о так называемом гнилом интеллигенте. Он выявляется легко: это человек, не способный видеть в окружающем нас мире ничего, кроме... полутонов.
Примечательно, что в качестве интеллектуала он отнюдь не является гнилым. Напротив, по уровню развития и силе интеллекта он зачастую дает сто очков вперед иному здоровому. Однако, если рассуждать без избыточной рефлексии и с позиций здравого смысла, это - совершенно особая, изрядно подпорченная разновидность интеллигенции. В избранной нами для вящей наглядности метафоре наш герой утратил способность различать контрастные тона. Он в принципе уже не способен отличить добро от зла, и реальность представляется ему хаотическим смешением светотеней. Если таким образом смотреть на мир, то становится принципиально невозможным выявить в нем какие-либо противоречия; правда и ложь, добро и зло, хотя и могут разниться по количественным и иным параметрам, по сути своей будут представляться неотличимыми друг от друга.
Для мира науки в подобном подходе нет ничего зазорного. Напротив, чтобы установить научную истину, исключительно важно уметь рассматривать каждый из подвергаемых анализу элементов отдельно от других, необходимо видеть их количественное отличие от остальных частей целого, по сути сходных с ним. Однако в области духа и морали подобный подход губителен по отношению не только к мировоззрению человека, но и к его душе. Ведь если разница между правдой и ложью не сущностная, то они немногим отличаются друг от друга. Если зло отлично от добра только едва уловимыми нюансами, то, разумеется, у добра перед злом также нет ни малейшего преимущества.
Гнилой интеллигент, улавливающий лишь градационную и количественную разницу между вещами и явлениями, похож на корабль, у штурмана которого разбился компас: утратив ориентиры, его судно сбилось с курса и стало игрушкой стихий.
Парадоксально, но факт: человек, который способен нащупать тончайшее различие между двумя почти идентичными оттенками, бессилен отличить свет от тьмы! Его мир - это мир хаоса, сумбурный и бесформенный, где движение лишено какой-либо цели и порядка и, как следствие, - всякого смысла; и посему, даже имея неограниченный доступ к сокровищнице многовековой мудрости и опыта, он не может ею правильно воспользоваться. Если рассуждать объективно, то гнилой интеллигент - несчастный, достойный сочувствия, потерянный человек, утративший ценностные ориентиры, не имеющий цели бесприютный скиталец в не поддающейся осмыслению Вселенной.
Бесплодная и дезориентированная, гнилая интеллигенция, тем не менее, представляет реальную опасность для общества: утратив нравственные критерии, она всегда готова подчиниться силе и, обладая мощной интеллектуальной базой, оправдать ее. Нацистская Германия являет, пожалуй, самый наглядный пример тому, как деструктивное народное движение способно безудержно набирать силу, не встречая сколько-нибудь серьезного сопротивления со стороны интеллигенции. Это произошло отнюдь не по той причине, что ее взгляды соответствовали взглядам нацистов, а потому, что, лишенная критериев добра и зла, она была не в меру апатичной. С одинаковым равнодушием гнилая интеллигенция приемлет в роли правителя как святого, так и узурпатора, считая себя не вправе определять таковыми как одного, так и другого. Если вспомнить, что для очень и очень многих интеллигенция даже в своем нынешнем состоянии является носителем нравственных и духовных ценностей, становится очевидной ущербность и опасность такой позиции.
Помимо уже сказанного, подобный интеллигент опасен отсутствием чувства меры и понятия о границах дозволенного. Это страшно еще и потому, что, как и представители старой интеллигенции, он не боится делать выводы, на которые не осмелились предшествующие поколения. Потеря моральных критериев неизбежно приводит его к союзу с силами, не стесняющимися в средствах для достижения цели. Со временем эта тенденция прогрессирует, становится все более опасной - и не только потому, что, утратив способность отличать добро от зла и этим погубив собственную душу, он вольно или невольно становится хищником по отношению ко всем тем, кто бесполезен или слаб в его глазах. Силой своего интеллекта и аналитического дара, направляя их на расшатывание гражданского согласия и устоев общества, способствуя уничтожению созданной предшествующими поколениями сокровищницы духа, гнилой интеллигент расчищает дорогу грубой и разнузданной силе. Иными словами - подталкивает человечество к краю пропасти.
Чем опаснее болезнь, тем важнее, оперативно поставив диагноз, отыскать лекарство от нее. Для излечения интеллигенции, реанимации той прослойки, которая однажды, выступая в качестве основного общественного фундамента, так много сделала для мира, необходимы радикальные преобразования в самой структуре человеческого сообщества. Это помогло бы ей, утратившей ныне свои былые позиции и чувствующей отвращение к любым формам здорового и полноценного существования, вновь встать на ноги.
Какой недуг поразил интеллигенцию? Ответ прост: отказ от постоянных, устоявшихся ценностей. Там, где любое явление рассматривается как относительное и изменчивое, невозможно заниматься созиданием, в лучшем случае весь духовный потенциал будет тратиться на бесплодную рефлексию или пустое теоретизирование и рассмотрение сугубо умозрительных проблем, а в худшем - на разрушение и распад.
В этом случае единственное эффективное лекарство - определение созидательной цели, что позволило бы сконцентрировать все силы души в конкретном направлении, придать смысл и ценность бытию.
Интеллектуальный анализ не предназначен для того, чтобы заполнять душевный вакуум. Человек, сознание которого беспрерывно занято логическими выкладками, не может определить подлинные цели, не способен обозначить истинные ценности; более того, лишенный духовного фундамента, он сам превращает в руины те воздушные замки, которые тщетно пытается возвести. Те цели и задачи, которые способны придать смысл бытию, не могут иметь источником человеческий разум. Умствованием не решить эту проблему, и поэтому избавление заложено в вере - и только в ней одной.
Здесь мы сталкиваемся с определенными практическими трудностями. Интеллигент считает, и небезосновательно, что обретение новых ценностей возможно только за счет отказа от главенства интеллекта. И если он найдет в себе силы отвергнуть интеллектуальные изыскания любого рода, то обретет желаемый душевный покой, но лишь ценой потери своего Я, своей личности. В какой-то степени подобный способ обретения душевного покоя и стабильности сродни самоубийству.
В действительности интеллигенция способна излечить свои недуги только посредством гармоничного сочетания духовных ценностей и критериев, источник которых вне и выше разума, и максимального использования своих интеллектуальных возможностей. В душе каждого человека, даже если он изрядно поизносил ее в ходе бесцельных и бессмысленных поисков, сокрыт источник, прильнув к которому, в пору духовной жажды можно обрести подлинно религиозные, первичные ценности. Я имею в виду те из них, отношение к которым даже у современного интеллигента формулируется примерно так: Я завидую вашей вере. Я не подозреваю относящихся к этому слою общества в пренебрежении к религиозным ценностям, это удел люмпенов. Именно интеллигент, и только он, может честно сказать себе о религиозной системе ценностей: Это то, чего мне не хватает, я в этом нуждаюсь. Для интеллигентного человека совершить эволюцию от холодного безразличия к религиозному переживанию гораздо легче, чем для не привыкшего к эмоциональным и интеллектуальным усилиям обывателя. Но необходимым условием для реализации этого являются такие качества, как чуткость, честность и восприимчивость.
Для большинства принятие новых идей вообще, и религиозных в частности, кажется тяжелым и непосильным трудом, а сами эти идеи - странными и чуждыми. Однако, как было сказано выше, интеллигентный человек - это тот, кто способен в ходе логического анализа заметить полутона, мельчайшие отличия и нюансы, проследить связи и зависимости даже там, где их наличие совсем не очевидно. Чтобы выкарабкаться из нравственного хаоса и вернуться к нормальной жизни, интеллигенту необходимо сделать только один шаг: осуществить переход от я хотел бы поверить к я верю. Я верю - это не самовнушение и не мантра, это простая констатация факта, раскрытие и раскрепощение человеческой души. Человек, который говорит, не лукавя при этом, что завидует тем, у кого есть вера, уже, по сути, является верующим, поскольку, сам того не понимая, прошел большую часть тернистого пути к истине. Последнее препятствие, с которым ему осталось справиться, - страх перед косными обычаями и религиозной обрядностью, которая в силу его невежества представляется ему бессмысленной символикой.
Однако, уже сделав этот шаг и признав, что он религиозен, интеллигент должен, напрягая все свои интеллектуальные возможности, выстроить свое мировоззрение как гармоничную и разумную систему. В решении этой задачи ему пригодятся все его способности к анализу и умение различать малейшие отличия и полутона, но наградой ему, венцом его усилий станет достижение высокого уровня осознанной, разумной и искренней веры, достойной его интеллектуального уровня. И тогда перед ним возникнут новые горизонты, он получит доступ на те уровни духовного бытия, которые откроются только ему одному, до конца использовав потенциал, обретенный в период смятения и поиска.