Главная страница >>Библиотека >> «Кувшин с медом». еврейские легенды и сказки >> части I, II, III, IV, V

Перед Вами электронная версия книги «Кувшин с медом», еврейские легенды и сказки, изд-во "Амана".
Подробнее об ее издании и возможности приобретения – здесь. Zip-файл >>

Подсказка! Для просмотра содержания книги целиком, увеличьте ширину левого окна, отодвинув мышкой его вертикальную границу вправо.


ДВА ЛАВОЧНИКА

Жил себе в одном городе молодой еврей по имени Пинхас. Была у него жена и двое деток - мальчик и девочка, а еще была лавка, которую он получил от отца в наследство. Жил Пинхас не богато, но и не бедно, торговал в лавке разным товаром и благодарил Бога за все, что имел. Но на его беду в том же доме помещалась еще одна лавка, принадлежавшая другому еврею. И вот принялся сосед уговаривать Пинхаса: подумай, что нам проку с наших лавчонок? Ни товар разложить толком негде, ни самим повернуться. Один покупатель зайдет, так для другого не осталось места. Давай сделаемся компаньонами, прорубим стену между нашими лавками и устроим настоящий магазин - просторный, красивый и светлый. Поверь мне, в таком магазине от покупателей отбою не будет, и потекут к нам деньги рекой.

"Может, он и прав", - подумал Пинхас и согласился прорубить стену. Стали они торговать вместе - не то чтобы слишком прибыльно, но ничего, жить можно. Только в один прекрасный день обокрал компаньон Пинхаса, вывез из лавки весь товар и унес все деньги. Оставил голые стены, да и те грязные да ободранные.

Услышали про такое дело соседи и родные Пинхаса и стали уговаривать его, чтобы подал жалобу в суд и требовал поимки и наказания мошенника. Только Пинхас не стал подавать жалобы. "Если затею суд, - подумал он, - придется платить и стряпчим, и писцам, и помощникам стряпчих. А откуда я возьму деньги? Уж пусть нас Бог рассудит". На том и порешил.

Надо, однако, дальше жить, кормить жену и детей и самому питаться. Повздыхал Пинхас, повздыхал и сдал, пустую лавку какому-то торговцу - с условием, что тот будет каждый месяц платить его жене по тридцать грошей. - А мне, - сказал жене, - ничего другого не остается, как попытать счастья в чужих краях. Если повезет и удастся заработать и отложить немного денег, вернусь и начну торговлю с начала.

Собрала ему жена на дорогу провизии, поцеловал он ее и деточек и пошел, куда глаза глядят.

Шел неделю, и месяц, и другой, брался за любую работу, какая ни подвернется, но с трудом зарабатывал себе на хлеб и на ночлег. А о том, чтобы что-нибудь отложить, и речи не было. Не хотелось ему возвращаться домой с пустыми руками, но и скитаться по дорогам тоже надоело.

И вот пришел он как-то в небольшое местечко и остановился на ночь у еврея-молочника. Накормила его жена молочника и кашей, и сметаной, и сладкими ватрушками, и даже одно вареное яичко дала. Очень понравилось Пинхасу такое угощение. С тех пор, как ушел он из дому, не довелось ему ни разу так вкусно поесть. Вот и решил он попроситься к молочнику в работники.

- Ну что ж, - сказал молочник. - Работы у меня и вправду много, а сыновей нету, одни дочки. Оставайся, посмотрим, на что ты годен.

Остался Пинхас у молочника и очень старался во всем ему угодить: бывало, встанет до света, скотине корм приготовит, воды натаскает, коровник вычистит, дров нарубит, лошадь запряжет. Что ни скажут, все сделает быстро и проворно. И откуда только умение бралось.

Не мог молочник нарадоваться такому работнику. Тем более, что тот ни разу ни заикнулся о плате.

Каждый день поутру дочери молочника доили коров, и это молоко хозяин отвозил в город на продажу. А то молоко, что надаивали в полдень или вечером, по заведенному обычаю, сливали в большой чан и делали из него то масло, то сметану, то сыры - смотря по надобности. От хорошего ухода коровы и доиться стали лучше. А сбивать масло и отжимать сыры было обязанностью Пинхаса. И так как на все дела дня ему частенько не хватало, то случалось порой оставаться работать и за полночь.

Вот однажды принялся Пинхас отжимать сыры, да, видно, уснул ненароком возле пресса. Открывает утром глаза - что такое? С вечера был чан полон молока, а теперь ни капли не осталось. Кто его мог выпить? Удивился Пинхас, однако же ничего никому не сказал. Но и на другую ночь повторилась та же история - с вечера чан был полон молока, а утром оказался пустым. На третью ночь решил Пинхас не спать и выследить вора.

Хоть и напала на него страшная усталость, но он не прилег и не присел даже. Все ходил возле чана, да поглядывал по сторонам. И в самую полночь видит вдруг - озарилось все вокруг бирюзовым сиянием, и громадная птица спускается с неба. Покружила птица над усадьбой молочника, подхватила клювом чан с молоком и унесла неведомо куда. Поразился Пинхас, можно сказать, остолбенел на месте - неужто бывают такие чудеса? Под утро вернулась птица, опустила пустой чан на землю и взмыла опять в небеса.

Весь день размышлял Пинхас и прикидывал - как ему поступить и что предпринять? Под вечер составил план действий и стал дожидаться, пока хозяева улягутся спать. Вылил из чана большую часть молока, оставил ровно столько, чтобы самому в чан залезть и в молоке спрятаться. Сидит в молоке, дрожит - от холода и от страха, и ждет появления птицы.

В полночь озарилось небо бюрюзовым сиянием, явилась птица, подхватила чан с Пинхасом в клюв и понесла над долинами и над реками. Сидит Пинхас в чане, ни жив, ни мертв, но помалкивает.

И вот принесла его птица на вершину крутой горы. Выбрался Пинхас из чана и видит - вся земля вокруг усеяна золотыми самородками. Кинулся Пинхас собирать золото - набил все карманы и даже за пазуху несколько кусков засунул.

А птица тем временем напоила молоком своих птенцов и собралась нести чан обратно к дому молочника. Прыгнул Пинхас в чан и благополучно прибыл на место.

Утром взглянул он на свое богатство и возблагодарил Бога за его чудеса и за его милосердие. Стал, прощался с молочником и с его семейством.

- Пора, - говорит, - собираться мне в обратную дорогу. Жена у меня дома и деточки, как они там без меня?

- Погоди, - говорит молочник, - не могу я отпустить тебя, не уплатив тебе за труды. Целый год ты у меня проработал, причитается тебе с меня двенадцать рублей и новая рубаха.

- Не надо мне никакой платы, - отвечает Пинхас. - Оставь эти двенадцать рублей своим дочкам на приданое. Вот если жена твоя напечет мне в дорогу сладких ватрушек, то скажу ей спасибо.

- Подивился хозяин бескорыстию работника и возблагодарил Бога, который послал ему такого ангела. Напекла хозяйка Пинхасу в дорогу целый мешок ватрушек и еще сыру положила, и маслица, и яичек. Распрощался Пинхас со всеми, пожелал им всяческой удачи и всяческого счастья в жизни и ушел.

А у самого карманы набиты золотом.

Прибыл он в свой город, расцеловал жену и ребятишек, купил себе новый хороший дом и зажил счастливо.

Но не прошло и месяца, как является к нему вдруг бывший его компаньон - тот самый, который обманул и обокрал его.

- Вижу я, - говорит компаньон, - что ты живешь припеваючи, ни в чем никакого недостатка не знаешь. Но если доходы твои происходят от сдачи в наем помещения магазина, то не забудь, что магазин-то этот наш общий и, стало быть, половина всех денег причитается мне.

Нет, - отвечает Пинхас, - доходы мои происходят не от сдачи в наем магазина. Бог помог мне разбогатеть. А как - могу рассказать.

И поведал ему все свои приключения, ничего не утаив.

- Неужто ты считаешь меня таким сумасшедшим, - говорит компаньон, - чтобы я поверил в историю с птицей и золотыми самородками?

- Это, - говорил Пинхас, - твое дело - верить или не верить. А что от сдачи магазина моя жена получала по тридцать грошей в месяц, тебе могут подтвердить.

- Если история с птицей - правда, говорит компаньон, - то дай мне адрес того молочника.

Дал ему Пинхас адрес и еще приложил от себя записочку - дескать, человек этот - мой сосед и компаньон и хочет поработать у тебя, как я работал.

Взял компаньон записку и тотчас снарядился в путь. Прибыл в усадьбу молочника и нанялся в работники. Но никакой работой утруждать себя не стал, а в первую же ночь забрался в чан с молоком и стал ждать появления чудесной птицы. И действительно, ровно в полночь озарилось небо дивным сиянием, и явилась птица. Подхватила чан и взвилась в поднебесье. Еле удержался сосед Пинхаса, чтобы не заорать от страха.

Прибыли они благополучно на вершину горы, выбрался сосед из чана и увидел, что не обманул его Пинхас - вся земля вокруг, куда ни глянь, усеяна золотыми самородками. Кинулся подбирать их, и напала на него такая великая жадность, что набил он чан золотом почти до самого верха. С трудом кое-как втиснулся сам, втянул голову в плечи и ждет, чтобы птица отнесла его обратно в долину.

Подхватила птица чан с золотом, но не смогла удержать - слишком он был тяжел. Грохнулся чан оземь и покатился по склону горы. Тут и пришел соседу Пинхаса конец. Говорят, что тело его после нашли в ущелье. Но поскольку молочник ничего про это не знал, он написал Пинхасу следующее письмо:

"Сосед твой, которого прислал ты ко мне с запиской, оказался жулик и обманщик. Нанялся ко мне в работники, но делать ничего не стал, а украл чан с молоком и скрылся, неизвестно куда".

ЯКОВ И РЫБАК

Жил однажды в городе Танжере богатый купец. Всего было у него вдоволь - и денег, и всякого добра. Корабли его бороздили моря, и караваны верблюдов доставляли ему товары со всего света. И был у него единственный сын. Звали юношу Яков. Пока отец плавал со своими кораблями по морям океанам и пересекал пустыни с караванами верблюдов, Яков сидел себе дома в Танжере и учил Тору. Многие приятели говорили ему: Не надоело тебе корпеть над книгами и вникать в их премудрость? Не лучше ли путешествовать по разным городам и странам, как это делают купцы? Ах, - вздыхал то один, то другой товарищ Якова, - если бы у меня был такой богатый отец, как у тебя, я бы попросил его дать мне корабль и поплыл бы себе за синее море. Разве тебе не интересно поглядеть, что делается на свете, как люди живут в других землях и как устроены другие государства?

- Интересно, - отвечал Яков, но продолжал учиться. И вот, наконец, исполнилось ему восемнадцать лет, и решился он оставить ешиву и родной Танжер. Пришел он к отцу, поклонился ему и сказал: Много лет я учил Тору, а теперь хочу поучиться житейской мудрости. Хочу своими глазами увидеть, как устроен Божий мир. Прошу тебя, дай мне корабль и немного денег, поплыву я в заморские страны и попытаю счастья в торговле.

Ну что ж, - сказал отец, - ты уже не ребенок. Хватит тебе сидеть под маминым крылышком. Поезжай, сынок, погляди на большой мир, испытай свои силы и умение.

И дал отец Якову корабль с матросами и со всем снаряжением, а, кроме того, сотню золотых монет - чтобы было с чем начинать торговлю.

Поплыл Яков по морю-океану, и, долго ли, коротко, пристал корабль к берегу, на котором стоит Стамбул, столица Турецкого государства. Сошел Яков на пристань и решил пройтись по городу. Только поднялся по одной из улиц, увидел похоронную процессию. - Кого это хоронят? - спросил он. Ответили ему, что хоронят старика-еврея, человека достойного и уважаемого.

"Пойду и я со всеми, - решил Яков, - хоть и не довелось мне знать покойного, но если и вправду он был хороший человек, провожу его в последний путь и помолюсь за его душу".

Достигла процессия кладбища и вдруг остановилась. Что такое? Стоят в воротах четверо молодцов и говорят, что не позволят предать тело земле до тех пор, покуда вдова покойного не отдаст им долг. Дескать, взял старик еще у их отца, когда тот был жив, двадцать пять золотых монет, обещал вернуть, да так и не вернул. И поскольку они опасаются, что после уже не удастся никоим образом взыскать причитающейся им суммы, то требуют расчета тут же на месте. Вдова принялась плакать и уверять, что нет у нее таких денег, и никогда в жизни не было, все провожающие смутились, расстроились, не знают, что предпринять. Пытались уговорить молодых людей не срамить себя и покойного - дайте похоронить человека, как положено, а после уж разбирайтесь с долгами. Но те стоят на своем - отдайте деньги, не то не позволим хоронить.

- Не брал мой муж никаких денег! - плачет вдова. - Если бы брал, я бы об этом знала.

- Твой муж жулик и обманщик! - отвечают молодцы. - Где это видано и где это слыхано - взял двадцать пять золотых монет и не вернул!

Не смог Яков дальше слушать такие слова. Мыслимо ли чтобы так позорили покойного? Ведь тот не может встать и защитить свое доброе имя! Выступил Яков вперед и сказал:

- Если все дело в двадцати пяти монетах, так я готов отдать их в счет того долга. Деньги мои как раз при мне. Вытащил кошелек и отсыпал нахалам двадцать пять золотых монет. - Был долг, - говорит, - или не был, но теперь вы все получили сполна и можете удалиться.

Молодцы забрали деньги и отступили от ворот. А Яков вместе с другими евреями проводил старика в последний путь и помолился за его душу.

И случилось так, что в тот же день зашел Яков в одну из синагог Стамбула и услышал, что там собирают деньги на пострадавших от пожара. Снова достал он свой кошелек и отсыпал еще двадцать пять монет. Тут все принялись хвалить его за щедрость и за доброе сердце и расспрашивать, кто он такой и откуда прибыл. Объяснил он, что приплыл на корабле из города Танжера и собирается закупить в Стамбуле кой-какого товара. И опять похвалили его собравшиеся - совсем еще юноша, а уже смыслит в делах. Тут набрался Яков смелости и спросил, не согласится ли кто-нибудь пустить его к себе в дом на ночлег. Дескать, не хочется ему останавливаться на постоялом дворе, и если кто-нибудь из евреев будет столь любезен, что предоставит ему комнату на несколько дней, то он постарается того человека отблагодарить, чем сможет. Чуть ли не все собравшиеся в синагоге наперебой принялись приглашать к себе столь приятного юношу, но Яаков пошел за тем евреем, что показался ему одетым беднее других.

Привел еврей Якова к себе в дом, накормил ужином и предоставил ему комнату, хоть и небольшую, но чистую и уютную. После многих ночей, проведенных на корабле, постель показалась Якову райским ложем, и он проспал всю ночь до утра, как младенец. Но утром разбудил его громкий голос за стеной.

- Если сегодня же не принесешь двадцати пяти монет, которые ты обещал дать за своей дочкой в приданое, - гремел голос, - не бывать никакой свадьбе. Я не позволю себя надуть и провести!

- Умоляю тебя, не кричи! - отвечал голос хозяина. - Ты ведь знаешь, у меня в доме гость, и я не хочу, чтобы он услышал о моих горестях. Это правда, что дела мои в последнее время идут неважно, но я не собираюсь отступать от своего обещания. Прошу тебя, не устраивай скандала, не позорь меня и моей дочери, сыграем свадьбу, как уговорено, а деньги я отдам при первой же возможности.

- Не бывать этому! - прервал его отец жениха. - Или ты выкладываешь деньги сегодня же, или можешь искать для своей дочки другого парня!

Поднялся Яков с постели, оделся и, дождавшись, пока посетитель удалится, вышел к хозяину.

- Не сердись на меня, - сказал, - но я невольно подслушал ваш разговор. Сделай милость, прими от меня эти деньги. Неужели из-за двадцати пяти золотых монет расстроится свадьба твоей дочери?

Поблагодарил его хозяин за доброту, но объяснил, что не решается взять у него деньги.

- Ты ведь не здешний, - сказал, - как же я смогу отдать их тебе?

- Случится, наверно, мне и еще бывать в Стамбуле, - успокоил его Яков, - тогда и отдашь.

И счастливый оттого, что уладил и это дело, отправился на рынок - взглянуть, какими товарами богат Стамбул. Не успел пройти и двух рядов, вдруг видит - два разбойника продают трех девушек, вернее, двух девушек и одну девчушку маленькую. Девушки стоят бледные и несчастные, а младшая и вовсе слезами заливается. Испугался Яков и страшно опечалился - что же это такое? Живых людей продают, как товар какой-то, как скотину бессловесную. Выступил он вперед и спросил у разбойников, сколько те хотят за девушек.

- Старшие по десяти золотых монет, - отвечают продавцы, - а меньшую, так и быть, отдадим за пять. Которая тебе приглянулась?

- Возьму всех трех, - ответил Яков.

Отдал последние двадцать пять монет и забрал девушек. Старшие две рассказали, откуда они и как попали в руки к разбойникам, а меньшая от испуга и от горя онемела и не сумела сказать, ни кто она такая, ни как зовут ее отца и мать. Отправил Яков двух старших с купцами обратно к их родителям, а меньшую привел к себе на корабль.

Вернулся в Танжер, поклонился отцу с матерью и говорит:

- Не сердитесь на меня. Не привез я из плаванья ни денег, ни товаров, зато привез вам дочку - чтобы была вам на старости лет радостью и утешением. - И рассказал обо всем, что приключилось с ним в Стамбуле.

- Поступки твои прекрасны и достойны всяческой похвалы, - сказал ему отец, выслушав его приключения, - только в следующее плаванье ты отправишься вместе со мной.

И так и повелось с тех пор, что Яков повсюду сопровождал отца. Изъездили они множество стран и повидали много чудес. И во всех делах была им удача. Год от года богатство их росло, и всякий купец почитал за честь вести с ними дела.

Прошло лет пять, а может, и десять. Вернулся однажды Яков с отцом из дальнего плаванья и увидел, что девчушка, которую спас он в Стамбуле из рук разбойников, выросла, расцвела и превратилась в прекрасную девушку. Не смог Яков заснуть в ту ночь, хоть и устал в дороге. Увидела утром мать, что сын бледен и взволнован, и принялась расспрашивать, что за кручина его точит, что за печаль изводит. Но он ничего не сказал. И на следующий день был он задумчив и молчалив. И опять пыталась мать выведать причину его тоски, но опять он ни в чем не признался. А на третий день открылся Яков матери и сказал, что поражен красотой девушки и не может жить без нее.

- Что за беда! - сказала мать. - Спросим девушку, и, если она не против стать твоей женой, позовем раввина и сыграем свадьбу.

И так все и было: женился Яков на девушке, и зажили они в любви и согласии. Только через некоторое время начал Яков замечать, что молодая жена часто сидит у окошка печальная и задумчивая.

- Откройся, моя радость, скажи, - обратился он к ней, - что тебя мучает, что терзает? Или ты не счастлива со мной?

- Счастлива, - сказала та. - Люблю я тебя больше жизни. Но печалят меня думы о моих отце и матери. Ведь они ничего обо мне не знают и наверно оплакивают меня, как мертвую. Как бы мне хотелось повидать их и прижать к сердцу.

- Если бы только ты могла вспомнить название места, - сказал Яков, - я бы тотчас отвез тебя туда.

- Нет, ни названий, ни имен не помню, - вздохнула жена. - Помню только, что жили мы на берегу моря, и что отец мой ловил рыбу. Помню, поехали мы однажды в город на рынок, и там-то меня и похитили разбойники. Если бы только одним глазочком увидеть мне родную деревню и моих милых родителей!..

- Что ж, - сказал Яков, - не могу я смотреть, как ты печалишься. Сядем с тобой на корабль и проедем вдоль берега моря. Может, посчастливится нам найти твоих родных. - И тотчас велел снаряжать корабль.

Сел с молодой женой на корабль и поплыл, не спеша вдоль берега. Много встретилось им по пути и больших городов, и малых селений, и рыбацких деревушек, но ни одна из них не показалась жене Якова знакомой. Отчаялись они найти то, что искали, и решили уже поворачивать к дому, как вдруг налетела буря и потопила корабль вместе со всеми матросами. А Яков с женой ухватились за обломок мачты и тем спаслись от смерти. Плавали они по морю три дня, а на четвертый поняли, что силы оставляют их и придется им скоро распрощаться с жизнью. И тут вдруг показалась в волнах рыбачья лодка. Подплыл рыбак поближе и вытащил обоих из воды. Доставил рыбак Якова с женой к берегу. Взглянула женщина на берег и заплакала от радости: узнала родные места. Выбежали жители деревни на берег, и нашла жена Якова среди них отца и мать. Не поверили они поначалу своим глазам, а потом принялись обнимать и целовать свою дорогую дочку и любезного зятя.

Целую неделю прожили молодые у отца с матерью и пожили бы еще, да рыбак стал торопить их:

Если хотите, чтобы я отвез вас в Стамбул, садитесь теперь же в лодку.

- Разве рыбачья лодка может доплыть до Стамбула? - удивился Яков.

- Положись на меня, - сказал рыбак. Распростились молодые с отцом и матерью и обещали приехать в другой раз на большом корабле с дорогими подарками. Сели в лодку и поплыли. Не прошло и часа, как показался на горизонте город Стамбул. Понял тут Яков, что лодка эта не простая и хозяин ее не обычный рыбак.

- Кто ты такой и зачем едешь в Стамбул? - спрашивает.

- Погоди еще минуту и узнаешь, - отвечает рыбак. И тут причаливают они к пристани.

- Не рыбак я, - говорит рыбак. Я тот еврей, которого позорили злые люди и не давали похоронить согласно закону и обычаю. Но ты сжалился надо мной и спас меня от поругания. Потому и я решил отплатить тебе добром за добро. Когда увидел я, что вы с женой терпите бедствие, стал я просить Господа, чтобы позволил мне вернуться на землю и спасти тебя. И Господь отпустил меня провести на земле неделю времени. Рад я, что сумел вернуть свой долг. А теперь должен я отправляться обратно в царство мертвых.

Сказал так и исчез. Растаял, как облачко на рассвете.

Стали Яков с женой думать, что им дальше делать, как вернуться домой.

- Пойдем в синагогу, - говорит Яков, - может, найдем там кого-нибудь из земляков. А не найдем, так попросим у здешних евреев немного денег на дорогу.

Направились они к синагоге, но не успели пройти и двадцати шагов, как повстречали того еврея, которому Яков помог когда-то выдать дочку замуж.

Много лет жду я твоего возвращения, - сказал еврей радостно. - Помнишь, дал ты мне двадцать пять золотых монет дочке на приданое? Как видно, твои деньги принесли мне счастье: с того дня поправились мои дела, и зажил я в достатке и покое. Но только все эти годы мучала меня мысль, что не могу я вернуть долга.

С этими словами вручил еврей Якову двадцать пять золотых монет и пожелал ему всяческой удачи. Взял Яков деньги, нанял на них корабль и вернулся к себе в Танжер.

И жил там долго и счастливо.

Назад

Ваша оценка этой темы
1 2 3 4 5
           
IH Malta преподает английский на Мальте для взрослых студентов - https://www.ihmalta.com/ru/adults/.