   |
Перед Вами электронная версия книги «МОЙ ИЕРУСАЛИМ», Полина
Кляйнер.
Подробнее об авторе этой книги – здесь.
Zip-файл >>
Можно ли себе представить, что в английских, немецких и французских городах
есть английские, немецкие или французские улицы и кварталы? А у нас, в еврейском
государстве, в еврейской столице, возможно. В Старом городе. И никого это не
удивляет - ни тех, кто знает нашу историю, ни тех, кто ее не знает и знать не
желает. Так сложилось. Есть же в Старом городе Христианский квартал, образованный
в 4 в.н.э., когда в Иерусалим пришли византийцы, изгнавшие евреев, Мусульманский,
существующий с 7 в., Армянский - с 17 в. Почему бы не быть и Еврейскому? Правда,
иудеи основали город и жили здесь, когда еще и в помине не было ни христиан,
ни мусульман. Но ведь иудеев изгнали, а когда они вернулись, места уже были
заняты, распределены между народами, тоже почитавшими эту горящую землю. Так
уж получилось, что свой опыт жизни в городах галута, где особые районы и улицы
отводились для проживания евреев, они перенесли сюда, в Иерусалим. И вот при
турках, в 16 в., образовался целый еврейский район, где поселились одни евреи.
Это давало им возможность вести свой национальный образ жизни, выполнять предписания
религии и вселяло определенную уверенность в коллективной защите от возможных
погромов. При этом надо заметить, что первоначально еврейские кварталы не имели
ничего общего с гетто: они не были обнесены стенами, не имели ворот и четко
очерченных границ, и каждый в любое время суток мог приходить сюда. Впрочем,
турки не принуждали евреев жить обособленно, практически они имели право селиться
в любом месте Старого города, и не случайно на стенах домов в Мусульманском
квартале нередко встречаются продолговатые углубления в местах, где были мезузы.
Современный Еврейский квартал Старого города территориально граничит с армянским
и мусульманским, но никакой границы, или, как политики сейчас говорят, линии
размежевания, между ними нет. Исторически Еврейский квартал расположен на том
месте, которое когда-то, в эпоху Второго храма, называлось Верхним городом и
где жила знать теперь же здесь живет преимущественно религиозное население.
После Шестидневной войны Иерусалим был воссоединен и разрушенный Еврейский квартал
был отстроен по старым и новым чертежам по существу заново. Были возведены современные
жилые постройки, реконструированы поднятые из руин синагоги и иешивы, воссозданы
средневековые улочки с лабиринтами переходов и тупиков, открыты для обозрения
историко-археологические памятники. Здесь много музеев, дающих возможность прикоснуться
к древней истории и хотя бы примерно прочертить в своем воображении трехтысячелетний
путь Иерусалима. И, вместе с тем, Еврейский квартал - вполне современный район
с банком, почтой, кафе, магазинами и, конечно, музеями.
Дом Вейнгартена
Для меня Еврейский квартал Старого города начинается с дома музея-Вейнгартена.
К нему ведут несколько дорог. Мы пойдем по узкой проезжей улочке, на первый
взгляд ничейной, а на самом деле принадлежащей армянской концессии. Дойдя до
армянской патриархии, свернем налево и окажемся на ул. св. Джеймса. Улочка типично
иерусалимская: глухие высокие стены и вверху, почти под крышами, зарешеченные
окна. Осенью и зимой здесь не дуют такие пронизывающие порывистые ветры, как
всюду, а в зной прохладно. Если держаться ближе к стенам, солнце вообще не достанет.
Улочка, изгибаясь, выведет к другой, такой же извилистой и неровной, как десятки
других в Старом городе неожиданно с правой стороны появится вывеска: музей,
дом Вейнгартена. Войдем в его прохладный полумрак, купим входные билеты и окажемся
в помещении со сводчатыми потолками в незнакомом и все же таком щемяще знакомом
нам, выходцам из России, удивительном, почти ожившем мире. Но все по порядку.
Прежде всего, что это за дом и кто такой Вейнгартен?
Вернемся к 1948 г., когда англичане после тридцатилетнего правления на Святой
земле покидали Иерусалим. Л. Колинз и Д. Лапьер в своей книге "О, Иерусалим"
запечатлели последние часы пребывания английских войск в Иерусалиме и встречу
с Вейнгартеном. Вот как они ее описывают: "Колонны шли по еврейской улице, и
из украшенных каменными орнаментами окон синагог, из темных проходов талмудических
школ вслед уходящим смотрели бородатые старцы, чьи предки видели, как покидали
Иерусалим другие воины: вавилоняне, ассирийцы, римляне, персы, арабы, крестоносцы
и, наконец, турки - предшественники вот этих британских солдат, чья недолгая
тридцатилетняя власть в Иерусалиме кончалась сегодня. ...Последняя покидавшая
город колонна британских солдат неожиданно остановилась, повернула назад и двинулась
по узкой мощеной улочке, ведущей к армянскому патриархату. Она остановилась
под аркой ворот дома N3 по улице Ор Хаим.
В доме в окружении старинных книг и традиционного еврейского серебра сидел рабби
Мордехаи Вейнгартен, глава общины еврейского квартала Старого города. Погруженный
в благочестивые размышления, он не сразу осознал, что кто-то стучит в двери.
Наконец, когда стук повторился два раза, рабби Вейнгартен встал, надел жилет
и лапсердак, черную шляпу, поправил на носу очки в золотой оправе и вышел во
двор. Перед ним стоял человек средних лет, майор британской армии... В Правой
руке он держал железный штырь длиной в Добрый фут. Торжественным жестом майор
протянул этот странный предмет старому рабби. Это был ключ от Сионских ворот
Старого города.
- С семидесятого года нашей эры, - сказал майор, - этот ключ ни разу не был
в руках евреев. Впервые за восемнадцать веков ваш народ получает ключи от Старого
города.
Вейнгартен протянул дрожащую руку и взял Ключи от Старого города.
Еврейская легенда гласит, что когда Тит разрушил иерусалимский Храм, жрецы Храма
бросили Ключи в небо, крича:
- Господь, да будешь ты хранитель этих ключей!
Теперь ключи от Иерусалима были возвращены евреям, и столь странный и неожиданный
исполнитель Божьей воли встал по стойке смирно и отдал честь рабби".
Вот и мне, изредка бывающей здесь, хочется передать чувства почтения к этому
дому, где жили знаменитые евреи и где сохранен дух еврейского Иерусалима.
Это здание построено при турках и приобретено либо у армян, либо у арабов. Здесь
в 1534 г. родился выдающийся еврейский законоучитель, каббалист Лурия Ицхак
Бен Шломо Ашкенази, известный по сокращенному имени ха-Ари ха-Кадош - святой
Арье (Святой лев). Его отец происходил из ашкеназийской семьи, мать - из сефардской.
После смерти отца Лурия Ицхак бен Шломо Ашкенази был увезен на родину матери
в Египет. Юношей он увлекался мистикой и впоследствии составил комментарии к
книге "Сокровения", в которой излагал свою собственную систему Каббалы. За два
года до смерти (он умер в 1572 г.) переехал на Святую землю, поселился в Цфате
и намеревался приехать в родной город, Иерусалим, но неожиданно умер. В Цфате,
он и похоронен. Его именем названы две ашкеназские синагоги в Цфате и вот здесь,
в этом доме, - одна. В синагоге хранятся молитвенники, в которые включены сочиненные
им самим три гимна к религиозным праздникам.
В этом доме жил и другой, не менее знаменитый человек, сефардский раввин Хаим
бен Атар, или, сокращенно, Ор Хаим (Свет жизни), чьим именем названа улица.
Крупнейший раввин Марокко, родившийся в 1696 г., он уже в преклонном возрасте
приехал в Палестину. Сначала жил в Акко, затем, в 1773 г., в Иерусалиме, в этом
доме, где через год скончался.
В 1812 г. это двухэтажное здание купил богатый человек - некто Розенталь, основавший
ашкеназийскую общину Иерусалима. Раввин Вейнгартен, женившись на его внучке,
и стал владельцем этого дома.
Дочь раввина Вейнгартена, Ривка, после Шестидневной войны и смерти родителей
решила превратить этот знаменитый в своем роде дом в этнографический музей,
где намеревалась, с одной стороны, отдать дань памяти двум выдающимся евреям,
жившим здесь, а с другой - воссоздать, насколько это возможно, атмосферу, быт
и образ жизни еврейской семьи в период турецкого и британского присутствия в
Эрец-Исраэль. Эта задача Ривке Вейнгартен, на мой взгляд, вполне удалась. Более
того, быт одной семьи невольно отождествляется со всем жизненным укладом еврейской
общины и духовными интересами того времени.
Экспозиция музея занимает два этажа. На одном - ашкеназийская синагога ха-Ари
ха-кадош, где хранятся его труды и молитвенники. Рядом с арон кодеш в чехлах
из парчи и шелка - Сефер Тора, в центре - бима (амвон) - возвышение для публичного
чтения Торы, а вдоль стен скамьи. В углу - кресло Элияху. В следующих помещениях
представлены жилые комнаты семейства Вейнгартен: столовая, спальни и детская.
Жилые комнаты, отгороженные от посетителей едва заметной сеткой, создают иллюзию
присутствия их обитателей: небрежно брошенная на спинку кресла шаль, забытые
или оставленные на столе очки, добротные резные шкафы, виденные мною у бабушки,
чашки с блюдцами около медного самовара, то ли привезенного кем-то из России,
то ли купленного у паломников, которым в ту пору не было числа, книги. Все это
всамделишнее. Такое впечатление, что сейчас откроется дверь и войдут обитатели
этого теплого дома, рассядутся по своим местам, пригласят тебя к столу, и последуют
вопросы: "Кама зман ат ба арец? Эйфо ат гара?" А может, и не эти вопросы тебе
зададут, а посерьезнее, или никаких вопросов - просто предложат чашку кофе.
Все может прийти в голову, потому что музей располагает к подобным мыслям и
чувствам.
Устроители музея не ограничились показом быта одной семьи. Они расширили рамки
экспозиции, представив одежду и головные уборы, которые носили в те времена
сефардские и ашкеназийские евреи: здесь и черные долгополые сюртуки, и блестящие
темно-серые с черными полосами халаты, и красные турецкие фески и шляпы, отороченные
мехом, штреймл и чалмы. В специально отведенной комнате представлены различные
ремесленные мастерские: сапожные, слесарные, пошивочные - легкого и верхнего
платья здесь и видавшая виды швейная машинка "Зингер", купленная, наверное,
еще при жизни ее создателя, самого герра Зингера, и зубоврачебный кабинет со
щипцами, зубными протезами, склянками и банками наконец, посетителю предлагается
взглянуть на продукты, которые употребляли тогда в пищу: зерна, овощи, фрукты
(хорошо выполненные муляжи), соленья, варенья.... И последнее на этом этаже
- кухня.
В самом начале своего рассказа я заметила, что музей вызвал у меня какие-то
щемящие чувства. Дело в том, что кухня мне напомнила далекое, казалось, давно
забытое прошлое, и вдруг оно предстало передо мной в виде керосинок, примусов,
оцинкованных баков, ванночек, стиральных досок, жестяных кастрюлек, сковородок,
утюгов на углях и другой, такой знакомой с детства, кухонной утвари. Правда,
в памяти сразу же всплыли коммуналки, но, слава Б-гу, здесь их не было, иначе
непременно показали бы. Рядом с кухней открытый дворик. Всего таких открытых
двориков в доме Вейнгартенов было три, и в каждом из них обязательно колодец
- без воды нельзя. Сейчас его не видно. Зато во дворике развешано белье. Признаться,
придя первый раз в музей, я была неприятно поражена совершенно некстати выставленными
напоказ предметами туалета и старалась быстрее увести отсюда экскурсантов. Но
однажды туристка-этнограф, которой я показывала музей, наметанным профессиональным
глазом распознала в белье музейный экспонат. Сделанное из плотного белого полотна,
аккуратно прошитое белыми шелковыми нитками, это белье производит впечатление
необычайной добротности, которую уже не встретишь теперь, пожалуй, нигде. Да,
раньше строили и шили на века, а теперь - на сезон.
Второй этаж здания отведен под синагогу, Ор Хаим, женскую молельню, иешиву,
которую Ор Хаим учредил на свои собственные средства и преподавал в ней. Рядом
небольшой, но очень уютный дворик для отдыха и возведения сукки. Из этого дворика
по лестнице можно спуститься на улицу и на первый этаж. Нет, это удивительно!
Дом, фасад которого ничем не привлекает нашего внимания, оказывается полон каких-то
таинственных, незаметных с улицы, внутренних двориков, источников воды, переходов,
лестниц и Б-г весть чего... Есть здесь, на втором этаже, и личная молельня бен
Атара, но она обозначена лишь символически: мерцающим красным светом наверху,
на стене комнаты, а миква - переливающимся голубым - внизу стены. Осталось упомянуть
о двух учебных комнатах с традиционными скамьями, книжными шкафами и столами.
И хотя здесь уже давно никто не живет и не молится, ощущение такое, что ешиботники
и религиозные женщины куда-то вышли и скоро вернутся и помещение опять наполнится
живым человеческим теплом и шумом.
Такова история этого дома по улице Ор Хаим, 3, такова судьба его обитателей,
такова обстановка, в которой они жили.
Ключ от Иерусалима в музее Вейнгартена я не обнаружила. Возможно, он пропал,
потому что город оказался в руках иорданского легиона и семья раввина попала
в плен. Естественно, много вещей было утеряно, украдено, растаскано, но даже
если ключ исчез, сам факт его возвращения раввину Иерусалима весьма символичен
и знаменателен, так как этим восстанавливалась связь времен и в Иерусалим вернулись
его подлинные хозяева.
Кардо
Пожалуй, не найдется человека, побывавшего в Старом городе и не видевшего
Кардо. Эта древняя улица находится примерно на полтора этажа ниже современной.
Так что если вы побываете здесь, вас непременно охватит странное ощущение: спустившись
на Кардо с улицы 20 века, вы окажитесь на улице 2-5 веков. Здесь, на Кардо,
всегда людно, потому что интересно походить по древней, когда-то центральной
магистрали города.
История Кардо восходит ко 2 в. н.э., когда после окончания иудейской войны в
70 г. Иерусалим более шестидесяти лет лежал в развалинах. В 130 г. здесь проездом
останавливался римский император Адриан, который пообещал восстановить город
и Храм. Однако вскоре иудеи убедились, что строит он не еврейский, а языческий
храм в честь бога Зевса Олимпийского и собирается отстроить не иудейский город,
а греко-римский, который будет называться в честь его, императора, - Элия Капитолина
(полное имя императора Публий Элий Адриан). В отстроенном городе, как и положено,
будут воздвигнуты статуи не только в честь императора, но и в честь языческих
богов. Эта идея императора была воспринята как тяжкое оскорбление национальных
чувств, на которое народ ответил восстанием. Вождем восставших стал Бар-Кохба,
которого сам идеолог "мятежников" раби Акива считал мессией. Восстание охватило
всю Иудею, восставшие в 132 г. завладели Иерусалимом и три года удерживали там
власть. Но в 135 г. римляне подавили восстание, Бар-Кохба был убит в сражении,
раби Акиву предали страшной смерти - с живого содрали кожу. О том, насколько
сложной и трудной была борьба с мятежными евреями, свидетельствует и то, что
на подавление восстания был послан один из лучших полководцев Адриана, Север.
Докладывая сенату о выполнении задания, Адриан упустил принятую формулировку:
"Я и моя армия благополучны!"
А что стало с Иерусалимом? Он вторично был распахан, и началась его интенсивная
застройка. Город еще некоторое время сохранял свое название - Элия Капитолина,
но в дальнейшем оно не прижилось. Во всяком случае, в 4 веке он фигурирует в
источниках под своим настоящим именем - Иерусалим. Однако второе имя, данное
Адрианом Иудее, - Палестина, сохранилось и наряду с первым прочно вошло в исторический
и культурно-бытовой обиход. Почему Адриан выбрал имя давно исчезнувшего народа
филистимлян, сказать затрудняюсь. Может, он желал тем самым подчеркнуть неизбежную
участь маленького народа, осмелившегося выступить против огромной империи? Так
сказать, для размышления и острастки? Возможно но хочу лишь заметить, что тогда
под Палестиной подразумевалась территория, населенная евреями и никем более.
Итак, Элия Капитолина была расчищена, евреям под страхом смерти запрещалось
жить в городе, который римляне населили солдатами, а вскоре и христианами-паломниками.
Город стал застраиваться по законам римской планировки: квадрат, внутри которого
пересекающиеся под прямым углом улицы. Вдоль них тянулись ряды мраморных колонн,
украшенных резными капителями. Главных улиц было две. Одна начиналась от Шхем-ских
ворот и заканчивалась у Сионских, т.е. шла с севера на юг. Она называлась Кардо
максима другая, шедшая с запада на восток - от Яффских ворот до Храмовой горы,
- Кардо декоманус. На пересечении двух центральных улиц находился Форум - административный
центр Элия Капитолина. На месте Храма воздвигли святилище Юпитеру, рядом - конную
статую Адриана. Построили также две триумфальные арки. Город был окружен шестью
воротами со множеством башен. Через два века, в византийский период, в Иерусалиме
появились церкви, монастыри, постоялые дворы, жилые здания, больницы. Словом,
иудейский Иерусалим превратился сначала в языческий, римский, - Элия Капитолина,
потом в христианский. И хотя евреям по-прежнему не разрешалось жить в городе,
они при любой возможности приходили на Масличную гору: кто в праздники, кто
в периоды внезапного затишья.
Прошло восемнадцать столетий, в течение которых евреи не сражались за свои национальные
и религиозные интересы, не воевали за свое государство - его попросту не было.
И вот в 20 в. в результате Шестидневной войны израильтяне освободили Иерусалим,
и доступ в почти полностью разрушенный Еврейский квартал Старого города был
открыт. Уже через год после освобождения Иерусалима была разработана обширная
программа восстановления и реставрации Старого города. Согласно этой программе,
Старый город стал охраняемой государством исторической зоной, в которой строительные
работы должны производиться только после завершения археологических раскопок.
В результате тщательного изучения различных картографических, документальных,
археологических и исторических материалов было установлено 330 мест, имеющих
историческое и архитектурное значение. К одному из таких мест принадлежит Кардо.
Итак, спустимся по лестнице на Кардо (что означает "сердце", "ось") и попадем
в первую секцию, стоящую под открытым небом. Некоторые называют ее Кардо византийское,
имея в виду и время ее возникновения и, очевидно, ее высокие белые колонны,
украшенные резными капителями в византийском стиле. На земле лежат остатки колонн.
Слева от колонн, буквально под тротуаром, застроенным жилыми домами, три глубокие
ниши, как бы вклиненные в открытую красно-коричневую многовековую породу. Здесь
в византийскую пору находились магазины, где продавалась всякая всячина. В некоторых
местах обнажена мостовая этого же периода.
Затем через небольшой коридор, проложенный в наше время, пройдем в маленький
зал, на стене которого висит копия цветной мозаичной карты Медва, относящейся
к 6 в. н.э. Это первая карта Святой земли и Иерусалима. Была она обнаружена
в иорданском городе Медва, находящемся в 33 км от Аммана. Город когда-то принадлежал
колену Реувена, и царь Давид включил его в состав объединенного царства, потом
его отвоевали моавитяне, затем он опять попал к иудеям и хасмонейский царь Гиркан
насильно обратил в иудаизм жителей города. Далее Медву завоевали наботеи, а
с 106 г. н.э. она вошла в состав римской провинции Аравии. В городе постоянно
жила еврейская община, а в византийский период - христианская. В Медве было
много церквей, причем часть из них - с мозаичными полами и стенами. Очевидно,
в период Юстиниана (6 в.) там жили мозаичные маетеpa, разрисовывающие нефы церквей
мозаичными картинами и картами. Цветная мозаичная карта о которой идет речь,
была обнаружена в 1884 г. при постройке новой церкви на месте древней, сильно
разрушенной. Это была находка века, но только через 12 лет о ней стало известно
ученому миру, спустя 70 лет немецким археологам и картографам предоставилась
возможность реставрировать порядком поврежденную мозаику. На наше счастье, карта
Иерусалима полностью сохранилась, и мы сейчас рассматриваем ее копию. (Оригинал
находится в Иордании).
В верхней части карты по-гречески написано: "Хагиа полис Иерусалимо" (Святой
город Иерусалим). Это означает, что в 6 в. Иерусалим уже не называли новым именем
- Элия Капитолина, а своим, первоначальным. Карта составлялась на основе двух
источников. Первый - книга отца христианской церкви архиепископа кессарийского,
Евсевия, жившего в 4 в. н.э., - Ономастикой. В ней приводился алфавитный список
упоминаемых в Библии и Евангелии географических названий, а также расстояний
между городами и численностью их населения. Второй источник - римская путевая
карта Святой земли с неравномерным в пределах карты масштабом. Иерусалим, к
примеру, 1:1 650, а масштаб других городов меньше. Страны света обозначены не
так, как принято сейчас. Восток, например, находится внизу. Жилые и общественные
постройки помечены домиками различной конфигурации и величины. Так, мы можем
различить Башню Давида, Храм гроба Господня, Дамасские ворота с круглой площадью
и колонной посередине, пустырь на Храмовой горе и т.д. На карте отчетливо прочерчены
две параллельно идущие улицы с колоннами.
Итак, вступаем на римское Кардо максима. Протяженность улицы около 2 км, ширина
22 м. Она разделена двумя рядами колонн на три полосы шириной 5,5 м. каждая.
Боковые полосы когда-то были защищены от зноя и дождя навесом, укрепленным на
крышах домов, тянувшихся вдоль улиц и колонн. Середина Кардо оставалась свободной
для проезда лошадей. Дорога выложена камнями, напоминающими иродианские. В этом
нет ничего удивительного. После разрушения Храма тесаные плиты валялись еще
очень долго на опустошенной земле, и они использовались для прокладки дорог
или других целей. Проблема состояла только в их доставке на место строительства.
Здесь, на Кардо, слева, мы видим древнюю стену, состоящую из различных по величине
камней. Такое впечатление, что они были собраны в разных местах или от чего-то
отколоты и накрепко пригнаны друг к другу.
И наконец, последний отсек Кардо максима, более современный, чем предыдущие.
Сводчатые потолки, характерные для эпохи крестоносцев, ниши в стенах, используемые
теперь, как когда-то византийцами, для магазинов. Их здесь немало. Но самое,
пожалуй, интересное - это два колодца. Конечно, искусственных, не наполненных
водой. В первом из них, под прозрачным пластиковым стеклом, где-то глубоко-глубоко,
нечто вроде скалы. Это секция северной стены Иерусалима, построенной царем Хизкияху
в 8 в. до н.э. Во втором колодце находится фрагмент одного из фортификационных
сооружений эпохи хасмонеев (2 в. до н.э.).
Пройдем немного вперед, и слева, за барьером, уже не в колодце, а чуть ниже
уровня пола, огромная каменная глыба той же хасмонейской эпохи. Одни называют
ее цистерной, другие считают, что это вершина крепостной стены, третьи - оборонительное
укрепление. Словом, объяснения разные, но важно, что все это древнее, построенное
иудеями. Если спуститься вниз по узкой винтовой лестнице, можно попасть под
эти улицы, т.е. очутиться в 8 и 2 вв. до н.э. Очень интересно, но без экскурсовода-археолога
не стоит!
Такова в общих чертах история поднятой из глубин веков улицы Кардо, со строительством
которой погибла последняя надежда евреев на политическую и религиозную независимость...
И вот теперь мы любуемся камнями того города, против создания которого сложили
свои головы Бар-Кохба и его сподвижники-иудеи, наши предки. Что это? Парадоксы
истории? Насмешка или ирония судьбы? Абсурд? Кафкианство? А может, свидетельство
победы еврейского духа? И место, где мы сегодня находимся, свято теми молитвами
об Иерусалиме, которые произносили иудеи на всем протяжении своего двухтысячелетнего
изгнания? Скорее - все вместе взятое.
Синагога Хурват раби Иехуда хе-Хасид
Тот, кто бывал в Иерусалиме, наверняка запомнил высокую белую арку,
возвышающуюся над зданием синагоги, или над тем, что от нее осталось. Когда-то
это была ашкеназийская синагога раби Иехуды хе-Хасида. У синагоги и другое название
- Бет Яаков (дом Яакова), но прижилось - Хурва (развалина). И не случайно. Можно
сказать, с самого своего основания она то и дело разрушалась: то естественным
путем, то людьми. И в наше время, вот уже 47 лет, лежит в развалинах - почти
без стен, без окон и крыши. И удивительное дело, живет! Очистили от мусора,
битых стекол, камней, привели в порядок нишу, где находится арон кодеш, обращенный
к Храмовой горе, до которой здесь рукой подать, починили стоявший посередине
каменный помост, откуда читали Тору и вели проповеди, восстановили лестницы
и на полуразрушенных стенах развесили фотоснимки и рисунки бывшей синагоги,
снабдив их текстами на иврите и на английском, - и все ожило: и синагога и память
о ней. Теперь каждый, кто поднимается сюда, может убедиться, какая она была
красивая и величественная. И каждый может прочесть горестную историю ее не такой
уж долгой и не такой уж счастливой жизни...
Впервые участок земли, который занимает теперь Хурва, был застроен евреями в
13 в., и связан он с именем знаменитого Рамбана (Моше бен Нахман, Нахманид).
Выдающийся средневековый философ, талмудист, каббалист, поэт и врач родился
в Каталонии. Перед самой своей смертью в 1267 г. он приехал в Иерусалим и написал
сыну, что город находится в бедственном состоянии, что он встретил всего двух
евреев, занимающихся красильным делом, и что здесь, в Иерусалиме, он основал
синагогу, которую впоследствии назвали его именем. Затем Рамбан уехал в Акко
и там умер. Проходили века... Во времена мамлюков пол синагоги Рамбан углубили
на несколько метров, т.к. синагога не должна была возвышаться над домами мусульман.
Так до сих пор она и расположена внизу, ниже уровня улицы. Конечно, синагога
много раз разрушалась, перестраивалась, но ее история протекала спокойно, чего
нельзя сказать о синагоге, возведенной на соседнем участке. В 1400 г. в Иерусалиме
поселилась небольшая ашкеназийская община и купила участок земли рядом с синагогой
Рамбана. Подворье просуществовало примерно двести лет, и в 1620 г., уже при
турках, на этой земле построили ашкеназийскую синагогу. В 1700 г. в Иерусалим
вместе со своими учениками приехали два видных ашкеназийских каббалиста, последователи
мессианского мистического движения Саббатая бен Цви - Иехуда Хасид ха-Леви и
раби Хаим Малах. С ними хлынула волна эмигрантов - евреев-ашкеназов, полных
решимости жить на Святой земле и ждать прихода Мессии. На средства, вырученные
от пожертвований и взятые в долг у арабов, они жили и содержали общину, собираясь
то ли построить новую взамен старой, то ли просто ее расширить. Но разразилась
эпидемия, и Иехуда Хасид умер, не прожив и недели в Иерусалиме. Раби Малах отправился
в Европу собирать деньги, и община осталась без руководства и средств. И все
же в 1706 г. синагога была отстроена, назвали ее Иехуда хе-Хасид. Она простояла
лет пятнадцать, пока арабы не забили тревогу: евреи не отдают долги -учинили
погром, изгнали ашкеназов из ашкеназийского подворья и разрушили синагогу. Это
произошло в 1721 г. Говорят, что, завидя на улице ашкеназа, арабы кричали ему
вслед: "Отдай долг!", "Верни деньги!". Может, в ход пускались кулаки и камни
- кто теперь знает! Но известно, что сефардские евреи - а к ним арабы относились
благосклоннее, чем к ашкеназам, - одалживали единоверцам свои одежды и тем самым
спасали их от преследователей-кредиторов. Конечно, не все выдерживали. Одни
отправлялись в Цфат, другие в Европу, а были и такие, кто подавался в ислам
или в христианство. А что стало с синагогой? В течение ста лет она лежала
в развалинах, ашкеназийское подворье - в руинах. Отсюда и название - Хурва -
развалины. Шло время. В 19 столетии, используя слабость Оттоманской империи,
Мухаммад Али из Египта распространил свою власть на Эрец-Исраэль, провел ряд
реформ, отменил запрет на строительство синагог, который, впрочем, часто нарушался,
и создал довольно сносные условия для существования евреев империи, чем вызвал
приток иммигрантов в Эрец-Исраэль. К этому либеральному правителю отправился
в Египет в 1836 г. раби Авраам Шломо Цореф - руководитель ашкеназийской общины
и привез "фирман" (разрешение) Мухаммада Али, в котором приказывалось вернуть
евреям-ашкеназам земельный участок, отчужденный ранее арабами. Закон есть закон,
и через год там построили небольшую синагогу Шаарей Цион - ворота Циона. Но
большая площадь оставалась незастроенной, и евреи решили действовать энергичнее,
чем прежде: попросили содействия консула в Истамбуле, ив 1855 г. турецкий султан
выдал "фирман" на постройку в Иерусалиме еще одной синагоги. Моше Монтефиоре
сам поехал за документом в столицу Оттоманской империи и в этом же году привез
его в страну. Постройка синагоги продолжалась семь лет. По всему миру собирали
деньги на ее строительство. Самые крупные средства пожертвовала семья Хизкиеля
бен Менаше из Багдада. Немалые суммы вложил и барон Альфонс де Ротшильд. Он
участвовал в закладке первого камня и просил назвать синагогу в честь своего
отца Яакова Ротшильда - Бет Яаков (дом Якова).
Итак, дело сдвинулось с мертвой точки. Пригласили оказавшегося в это время в
Иерусалиме турецкого архитектора Асада Эфенди, принимавшего участие в реставрации
"Купола над скалой", и по его проектам начали строить. 28 сентября 1864 г. синагога
Бет Яаков была освещена. Она представляла собой османскую монументальную постройку
с четырьмя арочными сводами, двенадцатью окнами, как и положено в ортодоксальных
синагогах, и круглым куполом на высоте 25 метров.
Так была воздвигнута самая высокая и красивая синагога, первая в Иерусалиме
синагога, возвышавшаяся над арабскими домами. Рассказывают, что в первые годы
британского мандата в субботу сюда пришел молиться британский верховный комиссар
Палестины еврей Герберт (Менахем) Самуэл. Он был настолько растроган синагогальной
службой, что прослезился. Впрочем, это не мешало ему занимать проарабскую позицию.
Очевидно, как и многие другие галутные евреи, он ощущал себя прежде всего подданным
своей страны и лишь потом евреем.
84 года простояла эта величественная синагога с белым куполом на фоне синего
неба - такого, какое бывает только в Иерусалиме, а евреи по-прежнему называли
ее печальным словом "хурва" - разрушенная, словно предчувствуя ее судьбу, ее
конец.
В 1948 г., когда наши войска оставили Иерусалим, в день, когда было подписано
соглашение о прекращении огня, иорданцы взорвали синагогу Хурва и ту, что рядом
с ней, - Рамбан. 19 лет синагога Бет Яаков, или Хурват Иехуда хе-Хасид, лежала
в развалинах, как бы оправдывая свое первоначальное название. Хамсины, песчаные
бури, дожди и ветры разрушали постепенно то, что уже было разрушено.
После Шестидневной войны израильтяне принялись восстанавливать Еврейский квартал
Старого города. Восстановили синагогу Рамбан. Встал вопрос и о Хурве. Объявили
конкурс на лучший проект синагоги. Как обычно, начались споры о том, какой она
должна быть: копией старой или совершенно новой, современной. А пока суть да
дело, соорудили арку из камней, что валялись вокруг в избытке. Потом решили
не восстанавливать синагогу. Вместо нее - белая дуга, прочерчивающая святые
небеса, под которыми когда-то стояла синагога, родившаяся и умиравшая в муках.
Караимская улица
Удивительна Караимская улица, скорее похожая на проулок или даже тупичок,
чем на то, что мы обычно понимаем под этим словом. Узкая - ни проехать ни пройти.
Застывшая в тишине и не знающая покоя, сохранившая следы прошлых эпох и печать
современности - такова эта улица.
Не устаю поражаться обилию на одном пятачке таких значительных объектов: подземный
археологический музей, погруженный на уровень 1 в. до н.э., иродианский Иерусалим,
синагога, опущенная в глубь земли метра на три руины синагоги Тиферет Исраэль,
современное монументальное здание иешивы. И все это на маленьком клочке земли,
именуемом Караимским по караимской общине.
Тиферет Исраэль
Всего лишь в нескольких десятках метров от начала улочки - полуразрушенное
здание с красивым трехарочным фасадом, залитым сверху каким-то затвердевшим
раствором, превратившимся в серую, похожую на лаву массу. На фасаде написано:
"Это здание бывшей хасидской синагоги Тиферет Исраэль (слава Израилю - П.К.)
и построил ее в 1872 году рав Нисим Бак. Взорвана иорданцами в 1948 году"
Чудом сохранился фасад, украшенный фресками, напоминающими росписи древних синагог.
Через арку вход внутрь, а там - четырехугольная яма, вдоль которой протянут
каменный помост с лестницей, ведущей вниз. Под ним - миква, вернее - то, что
от нее осталось. И на полуразрушенной стене, тоже залитой раствором, снимки
красавицы-синагоги, снабженные пояснениями на двух языках - иврите и английском.
На табличке значится, что это была ашкеназийская синагога, названная в честь
знаменитого хасидского цаддика рабби Исраэля Фридмана из Ружина, давшего средства
на постройку синагоги.
Автор проекта и руководитель работ - иерусалимский рав Нисим Бак, консультант
- архитектор Асад Эфенди, тот самый, который оказывал помощь при возведении
синагоги Хурва. Строилась синагога медленно, в общей сложности десять лет (1862
- 1872 гг.).
Рассказывают, что когда австрийский император Франц-Иосиф посетил Иерусалим,
синагога стояла без крыши. На вопрос, почему ее нет, нерастерявшийся рав Нисим
Бак ответил: "В знак почета к столь высокому гостю". Говорят, император понял
намек и приказал выписать чек на 1 тыс. франков - по тому времени сумма немалая.
Что представляла собой синагога? Кубической формы четырехэтажное здание с плоским
куполом на высоте 20 метров. Интерьер синагоги выполнен в стиле общественных
и культовых зданий того времени, а внешнее оформление носило следы влияния древних
синагог.
Покидаю развалины Тиферет Исраэль. Еще раз вглядываюсь в фотоснимки, запечатлевшие
синагогу целой и невредимой снова разглядываю ее лицо-фасад, и меня охватывает
странное ощущение, которое бывает разве что во сне: будто рассматриваю фото
близкого человека, любуюсь чертами его лица, собираюсь ему что-то рассказать
и о чем-то спросить, но вдруг спохватываюсь: "Господи! О чем это я? Ведь его
давно нет в живых!"
В самом деле, я и наяву не могу отделаться от вопроса, который хочется задать
- не знаю, кому, разве что небесам! Что скрывается под этим названием, кроме
имени рабби Исраэля из Ружина? Тиферет Исраэль... Слава Израилю! Какому Израилю
слава? Поверженному, как эта синагога, лежащая в руинах? Что это? Насмешка судьбы?
Ирония? Символ? А может, твердая вера, выстраданная тысячелетней историей -
несмотря ни на что, народ живет и существует, и в этом его величие и слава?
Должно быть, так. Во всяком случае, это утверждение мне больше по душе.
Караимская синагога
Синагога стоит напротив Тиферет Исраэль. Но туда не так-то просто войти.
Между каменным забором и высоким зданием железная калитка, через которую просматривается
узкая асфальтированная тропинка, ведущая куда-то вверх - вероятно, к входу в
дом. В стене, около калитки, звонок, на который обычно никто не откликается.
Но однажды мне повезло. На звонок вышла средних лет женщина с непокрытой головой
и, узнав, что мне надо, согласилась показать синагогу. Вход для посторонних
напротив археологического музея. И вот мы в синагоге, вернее в прихожей, а синагога
внизу, за закрытой дверью. На стенах портреты видных караимских деятелей в рамках,
под стеклом, цитаты из Библии, на полках книги. В углу, около синагогальной
двери, маленькая копилка.
Но прежде чем Мирьям - так звали эту женщину - расскажет об особенностях караимской
общины, я позволю себе несколько пояснений.
Буквально "караим" - читающий, бней микра, баалей микра - люди Писания. Караимы
- это члены иудейской секты, возникшей в 8 в. н.э. в Багдаде, признающие только
Письменную Тору как единственное руководство в повседневной жизни. Несмотря
на отрицание и непринятие Талмуда, караимы на протяжении всей своей истории
считали себя особой общиной в рамках иудаизма. Исключение составляли лишь крымско-литовские
караимы в России и австрийские в Австрии.
История возникновения этой секты скорее похожа на сказку, чем на быль.
В 8 в. н.э. еврейскую общину Вавилонии возглавляла раввинистическая династия
Бустанай. Но Рош ха-гола (глава галута) умер. Наследников у него не было, а
так как должность Рош ха-гола наследуется, встал вопрос о том, кого назначить,
как теперь говорят, на вакантное место. Претендентов оказалось двое: братья
Анан бен Давид и Хананья. Анан бен Давид был старшим и, по правилам, имел все
шансы на избрание Хананья, младший, обладал лишь одним преимуществом - благочестивостью.
Совет общины выбрал Хананью. Естественно, старший возмутился, у него появились
сторонники, и назревал конфликт. Но набожный Хананья решил избежать столкновений
и донес на своего старшего брата. Анан бен Давида посадили в тюрьму. Там он
познакомился с ученым-мусульманином, основателем одного из направлений ислама
- шиизма, суть которого, в частности, сводилась к признанию только Корана, а
не устной традиции ислама. Он-то и посоветовал Анан бен Давиду основать подобное
направление в иудаизме, признающее только Танах, а не Талмуд. Анан бен Давиду
эта идея понравилась, он сообщил властям о своем намерении создать новую секту
и был выпущен на свободу, более того - назначен на пост нового главы еврейской
общины Багдада. Правдивость этой истории сомнительна, хотя факт ее появления
в результате политической борьбы в еврейской общине Багдада несомненен. Учение
Анана нашло своих сторонников и впоследствии привело к изменению еврейского
образа жизни новой секты караимов, т.е. секты, признающей только Письменное
Учение. Со смертью Анан бен Давида в конце 8 века караимская секта не исчезла,
а разрослась, пустив корни в Египте, в Восточной Европе и в Эрец-Исраэль. С
9 в. в Иерусалиме существовала большая караимская община, но в 1099 г. крестоносцы,
ворвавшись в Иерусалим, принялись истреблять евреев, не делая разницы между
сектами. Несколько веков караимы жили в Испании, Египте и Восточной Европе.
В Иерусалиме в 17 в. проживало всего 17 караимов, а к середине 18 в. - ни одного.
И еще один факт, интересный для выходцев из России. С 19 в., когда караимов
официально признали особой конфессией, антисемитские законы на них не распространялись.
Немцы, вторгшиеся в СССР, караимов не убивали, однако сомнения в их подлинной
национальной принадлежности оставались. Поэтому в самый разгар войны нацисты
обратились к трем еврейским ученым с вопросом, считают ли они караимов этническими
евреями. Ученые преднамеренно пошли на ложь, заявив о нееврейском происхождении
караимов, и спасли жизнь тысячам единоверцам...
Караимы в Иерусалиме с 1948 года, года основания Государства Израиль. Об их
образе жизни мы узнали из разговора с Мирьям.
- Во что вы верите?
- Мы верим только в Священное Писание и выполняем все, что оно предписывает.
- Что, например?
- Ну, например, накануне субботы и в субботу мы не зажигаем огня и поэтому едим
неразогретую пищу.
- Почему?
- Потому что сказано в Торе: "Не зажигайте огня во всех селениях ваших в день
субботний".
- Еврейские праздники вы соблюдаете?
- Соблюдаем, но не все. Только те, о которых говорится в Торе. Скажем, Хануку
мы не признаем, потому что она не упоминается в Торе. Пурим соблюдаем, но пост
Эстер - нет. Пасхальная маца у нас изготавливается не из пшеницы, как у вас,
а из ячменя. Мы молимся не три раза в день, а два и лишь по праздникам и субботам
- три раза.
- Вы соблюдаете кашрут?
- Да, но не так, как вы. Мы, например, можем одновременно употреблять мясо и
молоко, т.е. едим так, как у вас запрещено.
- Ваши мужья и дети служат в армии?
- Конечно, мы ведь граждане Израиля. Мой сын сейчас в армии. Тяжело. Я не имею
в виду саму службу - так должно быть. Ничего не поделаешь. Но в армии сложно
соблюдать наши законы, и не все командиры это понимают. Но, слава Б-гу, все
будет в порядке - "ихье беседер".
- Ваши мужчины носят кипу, а женщины покрывают головы?
- Нет, вы же видите: я без берета, а мужчины без кип, потому что в Торе об этом
ничего не сказано. Мы ничего не выдумываем. Что написано, то выполняем. Наш
Анан бен Давид кипу не носил.
- Можно войти в синагогу?
- Нет, нельзя.
- Почему?
- Не хочу объяснять причину. Я сейчас открою двери, и вы посмотрите на нее отсюда.
Она открыла дверь, и мы увидели приставленную к ней лестницу и внизу вытянутое
в длину помещение, устланное ковром. Арон ха-кодеш в глубине зала был повернут
в сторону Храмовой горы.
- Почему синагога в подвале?
- Сказано в Писании: "Из глубин я звал тебя, Господи!" Поэтому наши синагоги
внизу, ближе к земле.
- Где молятся женщины?
- Здесь же, в синагоге, только они стоят за мужчинами. Ведь когда Моше рабейну
принес Скрижали Завета, женщины стояли позади мужчин. Вот и мы так. И еще обратите
внимание: сюда заходят без обуви, босиком. Так ходили наши предки.
- Где еще в Израиле есть ваши общины?
- В Рамле, Бат-Яме, Холоне, Беер-Шеве. Сейчас там находится мой муж. Эта община
самая большая. Есть еще вопросы?
Мы опустили деньги в копилку, поблагодарили гостеприимную Мирьям и ушли.
Вопросы появились потом, и я опять стояла у заветной калитки, но на этот раз
мне не открыли.
"Не звоните - все равно не откроют! Посмотрите лучше нашу иешиву, она рядом",
- сказал подошедший ко мне мужчина в вязаной кипе.
Я обрадовалась, так как давно хотела побывать в иешиват ха-Котел и, хотя там
не висела привычная для выходцев из Союза табличка "Посторонним вход запрещен",
все равно боялась войти без разрешения. Оказывается, можно - стоит лишь позвонить
по интеркому.
Поняв по произношению, откуда я, мужчина улыбнулся: "У нас работает один хороший
человек, он тоже из ваших, из России. Сейчас я его вызову, и он вам все покажет.
А то караимы! Нечего вам делать у них!"
Так я познакомилась с верующим человеком из известной у нас в Израиле семьи
Люксембургов, Яаковом.
Яаков показал мне иешиву, сказал, что она построена частично на средства американских
евреев Вулла, Зильберштейна и Тиненбойма, готовит преподавателей религиозных
школ всех уровней, в том числе и иешивот ха-хэсдер (военных иешив), располагает
прекрасной библиотекой, читальными залами, столовой, общежитием, синагогой.
Мы поднялись на лифте на обзорные площадки - их несколько, там ставят сукку,
отдыхают в жаркую погоду, может, и спят - места много. Отсюда, с обзорной площадки,
открывается вид на Масличную гору и на то место, где стояли Первый и Второй
храмы, а теперь блестит на солнце "Купол над скалой"... Было такое ощущение,
словно я нахожусь на палубе корабля, стоящего на причале в самой пестрой, самой
красивой, самой проблематичной и непредсказуемой гавани мира...